беспечивается 
диалектическое единство двух противоположных процессов: процесса 
«саморегуляции», основанного на принципе обратной связи, направленного на 
поддержание постоянства внутренней среды (системный, зональный гомеостаз), и 
процесса приспособительного изменения констант физиологического регулирования 
соответственно изменяющимся условиям внешней среды в сопряжении с формой 
доминирующей деятельности (гомеостаз организменного уровня). Биологический 
смысл этих адаптационных процессов заключается в поддержании определенных 
уровней стационарного состояния, в координации комплексных процессов для 
устранения или ограничения действия вредоносных факторов, в выработке или 
сохранении оптимальных форм взаимодействия организма и среды при изменяющихся 
условиях существования. Используя терминологию теории управления, Г.В. Рыжиков 
и В.Б. Вальцев (1977) определяют адаптацию как комплекс действующих 
регуляторных и регулируемых процессов, направленных на приспособление 
динамической системы и ее частей к изменяющимся условиям их деятельности.
    Говоря о проблеме воздействия психического на соматическое, следует 
отметить особое значение влияния эмоционально насыщенных сигналов, являющихся 
информацией для данной личности и включаемой ею в цикл 
информационно-управляющих процессов.
    Одним из механизмов, определяющих усвоение информации в 
субъективно-личностной форме, является механизм эмоций. Он включает оценочные 
системы мозга, связанные с системами положительного и отрицательного 
подкрепления. Субъективным эквивалентом такой филогенетически более древней 
формы отображения действительности является необразное, эмоциональное отражение,
 при котором объективная действительность выступает для индивида сразу в 
мотивационной форме в качестве потребности и целей деятельности.
    По П.К. Анохину (1975), эмоции выступают как пример подлинной интеграции 
нервных и гуморальных (вегетативных, энергетических) процессов в масштабе 
целого организма. Взаимосвязанная с ними мотивация по принципу неразрывного, 
биологически сложившегося континуума «субъективное состояние — действие» 
объединяет многообразные элементы разных функциональных систем организма в 
новую, единую эмоционально-поведенческую, функциональную систему. Если подобные 
континуумы фиксированы генетически или закреплены прошлым опытом, то ответная 
соматическая реакция на данный сигнал, а также на субъективное состояние, 
вызванное информацией, содержащейся в этом сигнале, у данного индивида 
стереотипна. Способность к подобным реакциям при так называемых витальных 
эмоциях, протекающих на гиперкомпенсаторном уровне, с перераспределением 
свободной энергии системы, выделяющейся в максимальном объеме при биологически 
важной информации, усвоенной индивидом, составляет один из механизмов 
выживаемости, одно из выражений надежности системы. По своей биологической 
сущности этот комплекс вегетативных и энергетических сдвигов эквивалентен 
первой стадии стресса — мобилизации энергетических ресурсов для решения срочно 
возникшей жизненно важной задачи. Такие реакции биологически целесообразны для 
животных в условиях, когда эмоциональное напряжение с мобилизацией энергии 
разрешается активной поведенческой реакцией (побег, нападение и др.).
    Этот закрепленный эволюцией процесс для человека, сдерживающего выражения 
своего эмоционального переживания, оборачивается причиной многих патологических 
сдвигов. Независимо от воли при этом включается генетически закрепленный 
универсальный механизм выживания. Происходят и вегетативная активация, и 
гормональный выброс, и максимальная интенсификация метаболических реакций 
тканей, т.е. развивается эмоционально-стрессовая реакция со всеми ее 
характерными проявлениями.
    Второй аспект рассматриваемой проблемы имеет более непосредственное 
отношение к пониманию сущности психической дезадаптации. Взаимодействие 
информационных и энергетических процессов имеет место и в отдельных элементах 
(нейронах) мозга. Поэтому адекватное функционирование центральных систем 
управления зависит от полноценности гомеостатических и адаптационных реакций, 
обеспечивающих самосохранение функционального уровня клеточных структур 
различных отделов мозга. Решение жизненно важной задачи по выводу организма из 
аварийной стрессовой ситуации может быть успешно реализовано при адекватном 
функционировании центральных систем управления организмом. Но это в свою 
очередь зависит от соотношения информационных и энергетических процессов, 
протекающих в нервных элементах.
    Развитие синдрома эмоционального стресса как биологической реакции 
организма на значимую для данного индивида информацию в значительной мере 
определяется состоянием процессов внутриклеточной саморегуляции элементов 
центральной нервной системы. Они в конечном итоге определяют, будет ли 
обеспечено адекватное решение поведения организма в стресс-ситуации, наступит 
ли приспособление (адаптация) или произойдет «прорыв» системы психической 
адаптации индивида к информационному стресс-воздействию. Влияние нервного 
импульса, несущего конкретную информацию к тому или иному нейрону (или системе 
нейронов) как нейродинамическому преобразователю поступающей извне информации, 
находит свое конкретное выражение через преобразование внутриклеточных 
механизмов метаболизма и энергии. Свободная энергия трансформируется либо в 
связанную энергию новых структурных связей (например, пластические 
преобразования в нейрональных элементах мозга), либо на производство внешней 
работы (поддержание градиента ионной концентрации, накопление и высвобождение 
нейромедиаторов и др.).
    Изучение динамики количественных и качественных изменений биоэнергетики 
головного мозга при хроническом эмоциональном стрессе было осуществлено В.И. 
Кресюном (1984). При оценке содержания адениловых нуклеотидов, интенсивности 
окислительного фосфорилирования и состояния никотинамидных коферментов им было 
показано, что в первую фазу развития хронической эмоционально-стрессовой 
реакции (первые 2—3 дня) отмечается стимуляция эн