чать нечто, а вы хотите, чтобы я отказался от этого?" 

При том, что я был озадачен, эти фразы связывали меня с иным уровнем опыта. 
Время от времени в моей работе с Фрицем возникали особенно глубоко 
удовлетворяющие чувства разрешения в конце. Хотя я и не пользовался в те 
времена этим выражением, теперь бы я сказал, что ощущение было такое, что 
проблемы не разрешились, а растворились, они рассеялись и перестали быть 
реальными и важными: факт или ситуация остались, но перестали быть проблемой. 

В 1978 году все эти разрозненные моменты соединились в ясном понимании. Я 
показывал классу фильм, где Фриц работает с Глорией. Хотя я видел его в третий 
или четвертый раз, одна фраза, которую я на сей раз услышал, как будто 
ускользала от меня раньше. Эверет Шостром задает вопрос, какова цель 
гештальттерапии, и ответ Фрица: "Цель гештальттерапии – пробудить людей от 
кошмара." Теперь все встало на свои места: этот старый, прокуренный нечестивец 
говорил о ПРОСВЕТЛЕНИИ! 

Есть три фундаментально различных представления об улучшении в человеческой 
жизни. Одно – патологическая модель. С этой точки зрения, если что-то не в 
порядке, вы рассматриваетесь как больной, находящийся ниже нормы. С помощью 
лечения возможно вернуться в состояние здоровья, состояние "окей". Обычно 
считается необходимой внешняя помощь, хотя возможность самолечения допускается 
теоретически. 

Во второй модели, модели роста, вы рассматриваетесь как человек в норме, 
человек "окей", но с большими возможностями. Вы можете начать с нормального 
состояния и придти к чему-то лучшему. Впрочем, оттенок чувств, связанных с 
первой моделью, проявляется и здесь: быть в норме не так "окей", как быть выше 
нормы. Внешняя помощь считается полезной для роста, но не столь необходимой, 
как в патологической модели. Не всегда необходимым, но часто встречающимся 
представлением является предположение, что рост требует усилия, как при наличии,
 так и при отсутствии помощи. 

С третьей точки зрения, модели Просветления, нет необходимости что-либо делать. 
Нет нормы и нет места, куда надо идти. Вы уже совершенны, всегда были и всегда 
будете совершенны. Форма совершенства может изменяться, но то, что вы "окей", 
не зависит от формы. Бутон – это совершенный бутон, а не несовершенная роза. 
Все, что необходимо – сдвиг восприятия, видения. Разумеется, в течение жизни вы 
будете болеть и выздоравливать, вы заметите рост и будете постоянно меняться. 
Но все это не имеет никакого отношения к возможности переживания правильности и 
правоты того, каковы вы и где вы находитесь, включая состояние болезни, 
отсутствие роста, как будто это возможно. С этой точки зрения нет улучшения, 
роста, изменения, разрешения проблем – есть только пробуждение и видение, что 
проблемы и "не-окейность" – это иллюзии. Фриц высказал это очень ясно в работе 
"Гештальттерапия и человеческие потенции" (в сборнике Стивенса, 1975г.). "При 
успешном лечении невротик пробуждается от своего транса или миража. В 
дзен-буддизме этот момент называется большим Пробуждением или Сатори. В 
гештальттерапии пациент переживает много маленьких пробуждений. Приходя в 
чувство, он часто видит мир ярко и ясно". 

Печать Перлзовского гения в том, что он прошел все эти модели в течение своей 
жизни. Профессионально обученный в рамках патологической модели в медицинской 
школе и в психоанализе, он начал его преобразования, фактически закладывая 
зерна подхода к просветлению. Еще более важно, что он был открыт к прорастанию 
этих зерен и был способен поддержать этот сдвиг. Хотя он часто возвращался к 
языку патологии или роста, он был тем, что он смог совершить, и был способен 
выразить это. Основная мысль этой книги в том, что гештальттерапия – это работа 
Просветления, пробуждение от самим же созданной сети иллюзий. Хотя она, может 
быть, приспособлена для разрешения проблем и для усилий, направленных на 
изменение, и часто так и происходит, по существу это – запасной выход к 
Просветлению. 

Таким образом, одна из целей этой книги – предложить такое понимание Гештальта, 
не как единственное, но как центральное, хотя часто не замечаемое. Структура 
книги соответствует этой задаче. Первые три главы представляют Гештальт таким 
образом, что тема Просветления затрагивается, но не подчеркивается. Содержание 
этих глав будет, наверное, приемлемым для большинства гештальтистов. Я назвал 
этот раздел Фоном. 

Второй раздел – Просветление – содержит материал, лежащий как бы на грани 
гештальттерапии, который может быть не столь приемлем для гештальтистов. Здесь 
многое ведет уже к точке зрения Просветления, а также намечаются и другие линии,
 выводящие за пределы Гештальта. 

Третий раздел – Фигура – содержит прямое формулирование Гештальта с точки 
зрения Просветления и является сердцевиной этой книги. Для меня написание этой 
части создало завершение и прояснение моих представлений о Гештальте. Многие 
фрагменты нашли свое место, чего ранее мне не хватало. Я могу надеяться, что 
этот раздел поможет в том же и читателю. 

У книги есть и другая цель. Кроме завершения моих отношений с Гештальтом и 
Фрицем, это начало: первоначальные формулировки линий работы и мышления, 
которые