злоба 
вынуждает человека причинять вред себе самому, раскалывая единство своего 
существования на диссоциированные аспекты?! В своих предыдущих книгах я уже 
выдвигал некоторые из факторов, которые ответственны за подобное расщепление. 
Один из них — это жажда власти, которая свойственна личности человека западной 
культуры. Но эта жажда власти невероятно сложным образом связана с поисками 
знаний, и очень мало кто из нас готов отказаться от этих поисков. Наша 
единственная надежда лежит в примирении знания с пониманием.
Карл Юнг предоставил нам то понимание взаимосвязи духа и тела, которое избегает 
их деления на две части. Он говорит: “Если мы все еще не можем освободиться от 
старого представления, основанного на антитезе между сознанием и материей, то 
настоящее положение вещей означает невыносимое противоречие и может даже 
отделить нас от самих себя. Но если мы сможем смириться с мистической истиной, 
что дух есть живое тело, ощущаемое изнутри, а тело есть внешнее проявление 
живого духа, и, таким образом, это кажущееся двойственное существование по 
своей сути едино, — то мы сможем понять, почему, пытаясь превзойти современный 
уровень сознания, мы должны отдавать должное своему телу. Мы также поймем, что 
вера в тело не может принимать того отношения, которое отрицает его во имя 
духа” /32/.
Из этого утверждения становится очевидно, что то, что называется духовной 
жизнью, в действительности является внутренней жизнью тела как антитеза 
материальному миру, который является внешней жизнью тела.
Хорошо известно, что люди, которые хотят жить более полно на духовном уровне, 
лишали себя в значительной степени контакта с внешним миром. Отстранившись от 
его удовольствий, они смогли более полно сосредоточиться на своей внутренней 
жизни. С другой стороны, те люди, которые сосредоточили всю свою энергию и 
чувства на внешнем мире, теряют большую часть своей подлинной духовности. Это 
не представляло такой большой проблемы в прошлом, когда духовные потребности 
человека адекватно удовлетворялись религиями-организациями. Это представляет 
серьезную проблему сегодня — не только потому, что вера в религиозные догмы 
постепенно разрушалась, но также и потому, что люди нашей культуры все сильнее 
и сильнее привязывают себя к материальному миру.
Чтобы заполнить духовный вакуум, образовавшийся в западной культуре, люди все 
больше и больше начинают обращаться к различным философским восточным системам. 
Еще в 1932 году Юнг написал: “Я забыл сказать, что мы упускаем из виду один 
важный факт, а именно: пока мы с нашей технической оснащенностью и сноровкой 
опрокидываем устои материального мира Востока, он со своими глубинными знаниями 
психики ввергает в беспорядок наш духовный мир. Нам еще не приходила в голову 
мысль, что в то время, как мы пытаемся пересилить Восток снаружи, он, возможно, 
незаметно подчиняет нас своему влиянию изнутри”. Если это понимание и мысли, 
выраженные Юнгом, были новы для того времени, то сегодня ими уже никого не 
удивишь. Влияние восточного мышления на нашу молодежь получило широкое 
распространение, как и те разрушительные последствия, к которым привело это 
мышление, а именно — широкое употребление наркотиков.
С точки зрения внутреннего и внешнего мира, Восток и Запад представляли два 
разных подхода к жизни. По причинам, которые нельзя полностью объяснить из-за 
сложности данной ситуации, но которые скорей всего каким-то образом связаны с 
перенаселенностью и жесткой классовой или кастовой системой, не допускавшей 
движение вовне, Восток обратился вовнутрь, чтобы исследовать духовную жизнь 
человека. Большая степень свободы в ранней западной культуре позволила человеку 
Запада обратить свой взгляд наружу и исследовать пространство и природу. 
Неизбежная встреча этих двух великих культур произведет перекрестное 
оплодотворение идей. Сегодня мы уже наблюдаем эту встречу, но до сих пор мы 
имеем лишь разнородную смесь, а не синтез.
Отказ от внешнего мира не будет для западного человека подлинной дорогой к 
духовности, точно так же, как и отказ от духовности не приведет восточного 
человека к самореализации. Пока продолжает существовать разделение между 
внутренним и внешним, или между психикой и телом, человек не сможет полностью 
реализовать свой потенциал как существо, обладающее сознанием. Утверждение Юнга,
 что примирения между духом и телом нельзя достичь за счет отрицания тела во 
имя духа, означает, что отрицание духа во имя тела также будет иметь 
разрушительные последствия. Фактически мы делаем и то, и другое. В наших 
спортивных состязаниях мы почитаем неодухотворенное тело, а в классах и 
конторах — бестелесный ум.
На тренировочных занятиях по биоэнергетике мне довелось работать с несколькими 
выходцами с Востока. Я обнаружил, что они сталкивались со значительными 
трудностями при проявлении или выражении своих чувств, хотя их чувства 
находились относительно ближе к поверхности, чем у большинства американцев. Они 
мне сказали, что у них не принято проявлять свои чувства и что в детстве их 
стыдили, если они делали это. Мои наблюдения ограничивались лишь небольшим 
количеством людей, но бесстрастное выражение лица восточного человека давно 
известно. Хотя открытое проявление чувств не одобрялось в семье, нельзя сказать,
 что среди ее членов отсутствовали любовь, теплота и понимание. Ввиду 
перенаселенности и близкого проживания друг с другом в странах Востока 
сдерживание чувств, мож