стественной подвижности. Когда 
вибрирующие движения в ногах достигают таза, он начинает дрожать. Это означает 
начало. По мере уменьшения напряжения в тазе он начинает совершать 
колебательные движения в такт с дыханием: назад — при вдохе, вперед — при 
выдохе. Райх назвал эти движения рефлексом оргазма, потому что они также 
происходят непроизвольно при кульминации полового акта. Когда такие движения 
происходят свободно, дыхательная волна проходит через таз в ноги. Процесс 
заземления завершен. Чтобы открыть живот и освободить таз, необходимо тщательно 
проанализировать эдипов комплекс, а также уменьшить мышечное напряжение в 
нижней части спины и в бедрах, которое блокирует приток ощущений и через эту 
область.
Работа с телом Джоан, оживившая ее дыхание и сделавшая ее более подвижной, 
имела и другие положительные последствия. Ее жесткость значительно ослабла, и 
через тело стали проходить потоки приятных ощущений. Она стала испытывать 
удовольствие от того, что вновь ожила в своем теле. С усилением всех этих 
чувств она в какой-то степени смогла полюбить себя. Временами она чувствовала 
себя любящей, что делало ее очень привлекательной и милой. Теперь она смогла 
дарить любовь другим, вместо того чтобы искать или требовать ее от них. В конце 
концов, она решила уехать из Нью-Йорка, который ненавидела, и построить дом в 
сельской местности, в окрестностях, похожих на те, которые она помнила еще 
ребенком.
Терапия Джоан продолжалась около двух с половиной лет. Я встретился с ней снова,
 когда приехал ее навестить спустя два года после нашей последней встречи. Я 
застал ее в очень хорошем настроении. Она сказала мне, что больше не впадает в 
депрессию. Я также заметил, что в ее глазах появился живой огонек, а манеры 
поведения стали более оживленными. Даже находясь в большой, шумной компании, 
она чувствовала себя комфортно и расслабленно. Мы с ней немного выпили, что 
практически никак не отразилось на ее самочувствии. Она помнила о важности 
упражнений, которые мы с ней проделывали, и продолжала регулярно выполнять их. 
Я знал, что, пока она находится в контакте со своим телом и осознает свои 
чувства, ей не страшна никакая сильная депрессивная реакция.
В последующих главах я опишу случаи с другими депрессивными пациентами, которых 
мне довелось лечить. Случай с Джоан был описан так подробно, потому что в нем 
проявились все динамические механизмы развития депрессии. Каждый из них следует 
изучить более тщательно, так как каждый механизм присутствует в большей или 
меньшей степени во всех людях, страдающих от этого недуга.


5. ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКИЙ ВЗГЛЯД НА ДЕПРЕССИЮ


Утрата объекта любви

Феномен депрессии вызывал интерес многих деятелей психоанализа, начиная с 
Фрейда. Это легко понять, поскольку депрессия была и остается одной из главных 
причин обращения людей за психиатрической помощью. Фрейд заинтересовался этим 
явлением еще в 1894 году. Его весомый вклад в наше знание о депрессивной 
реакции содержится в его труде под названием “Печаль и меланхолия”, который был 
опубликован в 1917 году.
В этой работе Фрейд показал, что существует связь между печалью и меланхолией 
(в то время так называли состояние депрессии). Оба состояния имеют много 
общего: глубоко болезненное уныние, утрата интереса к окружающему миру, потеря 
способности любить, торможение любой активности. Однако меланхолия также 
включает в себя потерю самоуважения — чувство, которое не теряет человек, 
находящийся в состоянии печали. Если на потерю самоуважения посмотреть с 
биоэнергетической точки зрения, то различие между этими двумя состояниями 
становится существенным. Печаль представляет собой живое, энергетически 
заряженное состояние, в котором боль от потери выражается и разряжается при 
полном содействии эго человека. В депрессии или меланхолии эго разрушено 
энергетическим обесточиванием тела, которое привело к безжизненному состоянию 
человека, характеризующегося отсутствием какого-либо взаимодействия с 
окружающей средой. Несмотря на то что Фрейд уделял исключительное внимание 
психологическим факторам депрессии, мы не перестаем поражаться ясности и 
глубине его понимания этой проблемы. Он указал, что печаль также выполняет свою 
необходимую функцию — а именно: она дает человеку возможность получить назад 
чувства или либидо, которые он затратил на потерянный объект любви, и 
задействовать их в других отношениях. Но в реальности это не так просто 
осуществить. Человеческий ум имеет тенденцию цепляться за потерянный объект и 
отрицать реальность его потери. Он делает это, чтобы избежать боль разлуки. Как 
следствие, боль не высвобождается в форме горя, и разлука продолжается, а эго 
остается привязанным к потерянному объекту, лишенным способности устанавливать 
новые отношения.
В состоянии печали потеря известна и принята; в меланхолии она либо неизвестна, 
либо не признается. Однако почему это происходит в состоянии меланхолии — 
приводило Фрейда в недоумение. Мы предложим свое объяснение этому явлению позже.
 Пока лишь подчеркнем факт, что потеря не признана. Эго идентифицируется с 
объектом и включает его в себя. Человек продолжает жить так, как будто потеря 
не произошла, и модифицирует свое поведение так, чтобы не допустить ее 
признания. Совершенно неожиданно для себя я понял это, когда лечил одного 
пациента несколько лет назад. Пациентом была женщина в возрасте чуть больше 
тридцати лет. Она страдала от депрессии и головных болей в форме мигрени. На 
первых этапах нашей работы она рассказала мне, что ее отец умер, когда ей было 
семь лет. В ходе терапии стало очевидным, что она очень тяжело пережила эту 
потерю, потому что переносила на отца жажду любви, признания и безопасности — 
всего того, что не смогла обеспечить ей мать. Прогресс в терапии, хотя и был 
устойчивым, шел