приятию, видение самоосвобождается. Так змея, свившаяся узлом, 
распутывает сама себя. 

Если перед нами возникает нечто прекрасное, но мы не начинаем давать ему оценок,
 то оно остается частью нашей ясности. То же самое верно, если перед нами 
предстанет нечто ужасное. Почему же у нас появляется желание одного и 
отвращение к другому? Ясность не имеет отношения к рассудочному мышлению, она 
принадлежит к чистому присутствию изначального состояния, которое запредельно 
добру и злу. Поэтому в Тибете практиков чод, достигших высокого уровня, звали 
на помощь, когда случались эпидемии или вспышки заразных болезней, потому что 
они, полностью уйдя за пределы понятий "добра" и "зла", "чистого" и "нечистого",
 были невосприимчивы ко всякого рода заразе. 

Очень важно сохранить свое присутствие в созерцании, не исправляя тело, речь и 
ум. Вам надо оказаться в раскрепощенном состоянии, но чувства должны сохранять 
присутствие и бдительность, потому что они — врата ясности. Сняв всякое 
напряжение, связанное с положением тела, дыханием и мыслями, сохраняя только 
живое присутствие, вы раскрепощаетесь совершенно безо всякого усилия. 

Когда вы начинаете практиковать, может показаться, что беспорядочное движение 
ваших мыслей возросло, но в действительности это обусловлено раскрепощением ума.
 В самом деле, это движение мыслей существует всегда, но только теперь вы 
начинаете осознавать его, потому что ум стал более ясен, точно так же, как в 
неспокойном море вы не можете разглядеть его дна, но когда оно успокаивается, 
вы можете рассмотреть все, что там находится. 

Когда мы начинаем осознавать движение наших мыслей, нам надо научиться 
воссоединять их с присутствием, не поддаваясь им и не позволяя себе отвлечься 
ими. Что мы имеем в виду, когда говорим "отвлечься"? Если я вижу какого-то 
человека и он мне сразу не понравился, это означает, что я позволил себе 
поддаться мысленной оценке, иначе говоря, я позволил себе "отвлечься". Если же 
я сохраняю присутствие, чего же ради мне должен не нравиться тот, кого я вижу? 
Этот человек также на самом деле есть частица моей собственной ясности. Если я 
реально понимаю это, то вся моя напряженность и конфликты исчезнут, и все 
установится в состоянии полной раскрепощенности. 

Существуют два наиболее часто встречающихся в практике недостатка: сонливость и 
возбужденность. Например, иногда, занимаясь практикой, мы бываем или вялыми, 
или же настолько возбуждены, что мысли не дают нам покоя ни на мгновение, и 
найти спокойное состояние кажется невозможным. Существуют практики, которые 
можно применять в качестве противоядия от этих проблем, но если мы знаем, как 
расслабиться внутренне, то можем преодолеть эти трудности естественным образом, 
без подобных усилий. 

Человек, начинающий практику, обычно предпочитает удалиться в уединенное место, 
потому что ему надо найти состояние спокойствия и душевного равновесия. Но 
когда у нас начинает появляться реальное переживание состояния созерцания, то 
нам надо воссоединить его со всей своей повседневной жизнью, с ходьбой, 
разговором, едой и так далее. Практикующему Дзогчен вовсе не нужно оставлять 
общество и удаляться созерцать на горную вершину. Это совершенно неприемлемо в 
нашем современном обществе, в котором все мы должны работать, чтобы есть и жить 
нормально. Если же мы будем знать, как воссоединить наше созерцание с нашей 
повседневной жизнью, то мы добьемся успехов в нашей практике. 

Практикование означает воссоединение себя с видением. Термин "видение" здесь 
включает все наши чувственные восприятия. Буду ли я находиться в комнате, 
слушая приятную музыку, или в каком-то месте, где стоит оглушительный шум, как, 
например, на заводе, для меня это не составит никакой разницы, потому что все 
это есть часть видения, и в созерцании это видение воспринимается как 
проявление энергии изначального состояния, где нечего отвергать или принимать. 
Таким образом, сущность практики состоит в том, чтобы найти себя в состоянии 
раскрепощенного присутствия, воссоединенного с любым восприятием, которое может 
возникнуть. 

Знание созерцания передается непосредственно от учителя к ученику. Объяснение и 
доведение до ученика реального смысла — это составная часть передачи в Дзогчене.
 Для этого не нужно готовить мандалу или касаться кувшином головы ученика*63. 
Все это элементы ритуала, принадлежащего тантрийской традиции. Нет даже 
необходимости принимать Обет Прибежища, один из основных столпов буддизма. 
Из-за этого люди, получившие передачу учений Дзогчена, бывает, испытывают 
некоторую неловкость, потому что они не принимали этого Обета Прибежища*64. Но 
такое отношение показывает только то, что они не ведают реального смысла 
Прибежища, потому что даже в буддийских Сутрах утверждается, что абсолютное 
Прибежище — это сущность Татхагат, то есть состояние изначального просветления. 


Однако в наше время Обет Прибежища стал обычным делом даже на Западе. После 
ритуальной церемонии Прибежища, во время которой отрезается прядь волос и 
дается тибетское имя, человек, вероятно, думает про себя: "Я получил Прибежище, 
теперь я буддист". Но в действительности нет никакой нужды считать себя 
буддистом. Мы и так обладаем состоянием, как оно есть, зачем же нам становиться 
еще чем-то другим, чем мы уже есть? 

Если мы берем обет