бывали, конечно, разные перепады, туда-сюда, как в погоде.
    Но шло развитие, менялся исподволь цвет судьбы...
    По счастью, не успевала я слишком уж основательно влюбиться в свои 
переживания — отвело, вынесло —
    292
    всматриваться начала, врачом становясь, понемногу вникать...
    Не скажу, чтобы от себя отнесло, нет, долго еще оставалась все той же в о к 
р у г с е б я к о й. (В. Л. этот мой научный термин принял к сведению, но 
предпочитает по старинке «эгоцентризм», «эгоизм», «ячество», «яйность». Сошлись 
на том, что мужчины я к и, а женщины вокругсе-бяки. Разница в том, примерно, 
что женщина в каждой стенке зеркало видит и себя в нем, а мужчина в зеркале 
стенку не замечает, о которую и бьется вооруженной головой.) Но обнаружила с 
облегчением неисключительность свою. Расширила обзор судеб, характеров, 
способов жить и чувствовать. Узнавала чужие трагедии, а в собственных замечать 
стала смешное. (И ведь ты тоже над собой умеешь хохотать, доставила мне массу 
удовольствия своим незап-ломбированным клыком.)
    Открылось, как смела и щедра жизнь в своих возможностях, как фантастична. И 
как трусливо, подражательно, фальшиво живет наш женский полк (словцо моей 
бабушки), как мало и тускло видит, как неизобретателен и ограничен, как не 
умеет и не желает мыслить, как рожает и воспитывает под стать себе мужичков, 
отчего и воет.
    Узнавала и редкие, но в высшей степени закономерные случаи, когда не 
имеющие, казалось бы, никаких шансов блистательно выигрывают поединки с судьбой.
 И обратные, очень частые, когда те, кому дано все и более, проигрываются в пух 
и прах.
    Специальностью моей стали женские поединки. Акушерство и гинекология. Исток 
жизни и смерти, плодоносная тьма, таинство живорождения. Хотела действовать, 
помогать — и познать сокровеннейшее, самое слабое наше и самое сильное. Сколько 
дежурств отстояла, сколько спасла, сколько потеряла — не счесть. Проклинала 
выбор свой не единожды. Теперь знаю — женский поединок один: против себя. 
(Мужской, В. Л. говорит, тот же самый.)
    А сама продолжала хотеть нравиться и сейчас хочу нравиться — боже мой, 
почему же нет, если так хочет моя природа? Нравиться мужчинам, нравиться 
женщинам (так же и стократ важно, мужчины не верят и не поймут никогда) — 
нравиться собакам, нравиться детям — нравиться себе чтобы — да, Светик, да!.. В 
этом жизнь женщины, что бы там ни вещали, и Земля вокруг Солнца вертится потому,
 что нравиться ему хочет.
    293
    И вот потому именно хочу подсказать тебе то, что мне подсказалось жизнью:
    ХОЧЕШЬ НРАВИТЬСЯ -НАУЧИСЬ НЕ НРАВИТЬСЯ.
    «Что-что-что?.. Очередной бальзам для неудачниц?..»
    Нет, Светик. Спасение.
    Ты, наверное, знаешь: во многих странах выпускают специальные дамские 
журнальчики. Для девушек, для молодых жен, для матрон разных комплекций. Как 
правило, отменно бездарные, серые невпроворот, изданьица эти имеют повышенный 
спрос, не залеживаются. Почему? Потому что издатели худо-бедно знают своих 
потребительниц, и того более: созидают их, потребности культивируют. 
Практичность прежде всего. Моды, кройка-шитье-вязание, чуть-чуть о мужчине, 
последние кулинарные рецепты, психология, нельзя нынче без науки такой, 
предпоследние новости о любви, интимные нравоучения, гигиена того-сего, из 
жизни артистов, косметика и массаж, стишочки... Если всю эту бодягу свести к 
корню, к вопросу: кому пудрят мозги? — то ответ вот:
    тем, кто желает нравиться; тем, кто не потерял надежды; и кому не терпится, 
кому подавай.
    Может, вспомнишь, в школе по русскому проходили наречия, оканчивающиеся на 
«ж» без мягкого знака?.. Дабы облегчить усвоение, придумала на уроке:
    Хотя и мало их не так уж,
    но ты запомнишь и поймешь:
    УЖ, ЗАМУЖ, НЕВТЕРПЕЖ, ОДНАКО Ж
    Без мягких знаков пишут сплошь.
    Но так как «уж» употребили
    уже мы дважды, подытожь:
    чему бы девку ни учили,
    ОДНАКО Ж ЗАМУЖ НЕВТЕРПЕЖ.
    Клиентуры этой никогда не убудет. Обязана нравиться сестра наша, чтобы 
счастливой быть, куда ж деться. И уж как для нас, бедолаг, стараются советчики 
опытные, как со всех сторон наставляют, подсказывают, разжевывают. А уж насчет 
смайлов, улыбочек этих — тома, тома, глыбы улыбоведения. Все больше средств 
счастья, общедоступных, проверенных, на все случаи.
    ...Так вот, Светик, все сразу, одним махом: чушь. Парфюмерия бесполезна, 
косметика не помогает, прически
    294
    бессмысленны, шмотье не спасает, интимные нравоучения усугубляют крах.
    Средств счастья нет.
    Надежда — враг номер один. Коварнейший.
    Не нравиться надо, чтобы счастливой быть, а наоборот, счастливой быть, 
чтобы нравиться.
    Вот он и весь секрет. Быть счастливой. Да, сразу так, в точности по 
Пруткову.
    Как это, как это?.. Ни с того ни с сего?! Что я, псих?.. На каком