Если бы не сосед, которому срочно понадобилось что-то из запчастей...
    Летним вечером в воскресенье 37-летний инженер К. вошел в гараж, где стояла 
его «Лада».
    Дверь изнутри не запер.
    Сосед нашел его висящим на ламповом крюке. Вызвал «скорую».
    Через некоторое время после реанимации, в соответствующей палате 
соответствующего учреждения мне, консультанту, надлежало рекомендовать, 
переводить ли К. в еще более соответствующее учреждение, подождать, полечить 
здесь или...
    Он уже ходил, общался с соседями, помогал медбрату и сестрам. Интересовался 
деликатно — кто, как, почему... Вошел в контакт с симулянтом, несколько 
переигравшим; пытался даже перевоспитывать юного наркомана. Все это было бегло 
отражено в дневнике наблюдения, так что я уже знал, что встречусь с личностью 
не созерцательной.
    Крупный и крепкий, светлоглазый, пепельно-русый. Лицо мягко мужественное, с 
чуть виноватой улыбкой. Вокруг мощной шеи желтеющий кровоподтек. (Мускулы 
самортизировали.)
    — Спортсмен?..
    — Несостоявшийся. (Голос сиплый, с меняющейся высотой: поврежден кадык.)
    — Какой вид?
    — Многоборье. На кандидате в мастера спекся.
    — Чего так?..
    — Дальше уже образ жизни... Фанатиком нужно быть.
    — Не в натуре?
    — Не знаю.
    9«                                              259
    Психически здоров. Не алкоголик. На работе все хорошо. В семье все в 
порядке. Депрессии не заметно.
    — ...с женой?.. Перед... Нет. Ссоры не было.
    — А что?
    — Ничего.
    — А... Почему?
    — Кх... кх... (Закашлялся.) Надоело. -Что?
    — Все.
    С ясным, открытым взглядом. Спрашивать больше не о чем.
    — Побудете еще?..
    — Как подскажете. Я бы домой...
    — Повторять эксперимент?
    — Пока хватит.  (Улыбается хорошо, можно верить.) Только я бы просил... 
Жена...
    — Не беспокойтесь. Лампочку вкручивал, шнур мотал? Поскользнулся нечаянно?..

    Существует неофициальное право на смерть. Существует также право, а для 
некоторых и обязанность, — препятствовать желающим пользоваться этим правом.
    Перед его выпиской еще раз поговорили, ни во что не углубляясь. После 
выписки встретились. Побывал и у него дома под видом приятеля по запчастям.
    Достаток, уют, чистота. Весь вечер пытался вспомнить, на кого похожа его 
супруга. Всплыло потом: на нашу школьную учительницу физики Е. А., еще не 
пожилую, но опытную, обладавшую талантом укрощать нас одним лишь своим 
присутствием. Это она первая с шестого класса начала называть нас на «вы». 
Превосходно вела предмет. На уроках царили организованность и сосредоточенная 
тишина. Но на переменах, хорошо помню, драки и чрезвычайные происшествия чаще 
всего случались именно после уроков физики, подтверждая законы сохранения 
энергии. Однажды отличился и я. Несясь за кем-то по коридору, как полоумный, 
налетел на Е. А., чуть не сшиб с ног. Сбил очки, стекла вдребезги. Очень 
выпуклые, в мощной оправе, очки эти, казалось нам, и давали ей магическую 
власть... Любопытствующая толкучка; запахло скандалом. Встал столбиком, опустив 
долу очи. «Так, — сказала Е.А. бесстрастно, выдержав паузу. (Она всегда 
начинала урок этим «так».) — Отдохните. Поздравляю вас. Теперь я
    260
    не смогу проверять контрольные. Соберите это. И застегнитесь».
    Толпишка рассеялась в восторженном разочаровании. А я, краснея, посмотрел 
на Е. А. — и вдруг в первый раз увидел, что она женщина, что у нее мягкие 
волосы цвета ветра, а глаза волнистые, как у мамы, волнистые и беспомощные.
    ...Чуть усталая ирония, ровность тона, упорядоченность движений. Инженер, 
как и К. Угощала нас прекрасным обедом, иногда делая К. нежные замечания: 
«Славик, ты, кажется, хотел принести тарелки. И хлеб нарезать... По-моему, 
мужская обязанность, как вы считаете?.. Ножи Славик обещал наточить месяц 
назад». — «Ничего. Тупые безопаснее», — ляпнул я.
    Пятнадцатилетний сын смотрел на нас покровительственно (ростом выше отца), 
тринадцатилетняя дочь — без особого любопытства. Все пятеро, после слабых 
попыток завязать общую беседу, углубились в «Клуб кинопутешествий».
    — Глава семьи, — улыбнулся К., указывая на телевизор.
    Этого визита и всего вместе взятого было, в общем, достаточно, чтобы понять,
 что именно надоело К. Но чтобы кое-что прояснилось в деталях, пришлось вместе 
посидеть в кафе «Три ступеньки». Сюда я одно время любил захаживать. Скромно, 
без музыки; то ли цвет стен, то ли некий дух делал людей симпатичными.
    Я уже знал, что на работе К. приходится за многое отвечать, что подчиненные 
его уважают, сотрудники ценят, начальство благоприятствует; что есть 
перспектива роста, но ему не хочется покидать своих, хотя работа не самая