готовым и к любой неожиданности в себе, к любому срыву. Культивировать 
состояние «получается» всяческими способами, выступать где только   возможно...
»
    Да, можно сколько угодно с полнейшей уверенностью проигрывать в воображении 
сцену блистательного успеха, а в самый решительный момент сникнуть, растеряться 
и спасовать. И наоборот, некоторые люди перед ответственными выступлениями 
отчаянно волнуются, чуть ли не теряют рассудок, а в требуемый миг каким-то 
непостижимым образом «собираются», и все проходит великолепно.
    Ни в том, ни в другом случае обычно не отдают себе отчета, как же это 
получилось, что же произошло... Что-то сработало... И может быть, только глаз 
опытного психолога заметил бы, что в этой уверенности, столь печально 
завершившейся, не хватало каких-то ускользающих ноток, только прозорливый 
физиономист распознал бы под этим подсознательную самомаскировку 
противоположного состояния. Уверенность была напускной — не внешне, а внутренне 
напускной — или просто недостаточно глубокой: она не погасила, а лишь завалила 
сухими поленьями уголек неверия, тлевший где-то и вспыхнувший, едва подул ветер 
реальной ситуации. Состояния «получается» не получилось, нужный подсознательный 
самопрогноз не был достигнут...
    Серьезная игра с самим собой требует гибкой тактики. Иногда бывает полезно 
заранее «отреагировать» напряжение, вывести его на поверхность, чтобы оно не 
вырвалось из подсознания в самый неподходящий момент. На психотерапевтических 
занятиях я иногда применяю прием гротеска, или «чем хуже, тем лучше». Пациенту 
предлагается возможно полнее и  ярче переживать и выражать те самые эмоции, от 
которых он жаждет избавиться, например страх улиц и площадей, страх за свое 
здоровье... И нередко парадоксальным образом  эти  эмоции  ослабевают.
    Подсказать наилучшую тактику может лишь личный опыт поражений и побед. 
Изучать себя, проверять, не уставая, в разных ситуациях... Как будто логично: 
тренироваться лучше на менее ответственных и сложных задачах. Но и здесь 
возможны парадоксы: взяв на себя, казалось бы, явно непосильный психологический 
груз и сознавая это настолько, что само выполнение задачи превращается в некую 
условную игру: «как будто я это могу», не требуя от себя ничего, кроме участия 
в этой игре с каким угодно исходом, человек тем самым и освобождается от 
гнетущей самоответственности и может шагнуть неожиданно далеко.
    Осознать возможно полнее и беспристрастнее всю механику своего реагирования 
и научиться сбрасывать зажимы не только физиологически, но и психологически, 
сознательно меняя свою внутреннюю позицию... Спешу заметить, что это вовсе не 
означает отказа от своих принципов и убеждений! Это просто исправление неверно  
 расставленных   ударений.
    К примеру, человеку застенчивому, постоянно испытывающему мучительную 
неловкость и скованность в общении, необходимо прежде всего постараться 
«сверху», от сознания проникнуться безразличием к любому исходу общения. 
Понятно, что речь идет лишь об относительном безразличии, то есть об устранении 
избыточной эмоциональной заинтересованности. (Ленинградский психотерапевт С. С. 
Либих очень точно называет подобную процедуру «коррекцией масштаба переживания».
)
    Для застенчивого человека каждый момент общения приобретает непомерную 
значимость, мысль-ощущение «а каков я сейчас» ужасающе гипертрофирована. 
Застенчивость на 99 процентов рождается именно боязнью застенчивости, страхом 
страха. «Страшно, что другие увидят, как я смущен, как краснею, теряюсь».
    Так вот и надо первым делом позволить себе быть застенчивым, краснеть, 
заикаться и тому подобное; надо внутренне позволить и окружающим видеть это — 
спокойно позволить, точно так же как «позволяет» себе падать человек, 
проходящий по бревну на полу. (А «на-оборотное» подсознание делает все как надо.
)  Почаще вспоминать, что другим людям гораздо меньше до нас дела, чем нам 
обычно кажется, что застенчивость оценивается другими как приятное качество...
    Это, конечно, легко говорить со стороны. Сознательное самоуговаривание: 
«мне все равно, что обо мне подумают», или даже «очень хорошо, замечательно, 
что я застенчив» — редко достигает цели, ибо главные события (перебор исходов, 
эмоциональная оценка, самопрогноз, опережающее действие) происходят безотчетно 
и весьма быстро, еще до начала общения, при одной лишь мысли и даже раньше... 
Ведь неравнодушие к своему «я» для других лежит где-то на грани инстинкта.
    Здесь пригодится аутотренинг: прямым воздействием на телесную периферию он 
отсечет «опережающие действия» организма (чувство скованности, стесненность 
дыхания, краску, бросающуюся в лицо, сердцебиение и так далее). Действовать 
надо, стало быть, одновременно с двух сторон, и «сверху» и «снизу». И верхняя 
сторона, не будучи сама по себе достаточной, все же важней: она руководит, а 
нижняя, аутотренинговая, только служит, повинуясь заблаговременным приказам 
сознания.
    
    СЕБЯ УГОВОРИТЬ 
    
    Разумная, неспешная беседа с самим собой с точки зрения «внутреннего 
постороннего» иной раз действеннее приказного самовнушения. Найдя опору в 
логике, разум подчас оказывается способным быстро перевести ее на эмоции, в 
подсознание, без всяких специальных приемов. И если даже опора призрачна, 
субъективный плюс, пусть временно, возникает: достигается произвольное 
вытеснение — тот драгоценный самообман, который дороже   тьмы   низких   истин.
    Это давно по-своему поняли и йоги. Они, например, нешуточно  рекомендуют 
уговаривать  больные  органы:
    «Печень, лучше исполняй свою работу, я тобою недоволен. Работай, работай,