ожидается. Тишина — прогнозируется тишина. Чем дольше она длится, тем уверенней 
прогнозируется. Щелчки — прогнозируются щелчки. Чем больше щелчков, тем 
вероятнее, что они будут продолжаться и дальше. Все труднее ожидать чего-нибудь 
нового...
    А если ты сыт, тебе нечего желать и ничего не происходит, почему не 
вздремнуть?
    Ориентировочная реакция, рефлекс «что такое?» — результат обнаружения 
мозгом расхождения прогноза с действительностью. Это достаточное основание, 
чтобы снова переоценить обстановку. Что-то переменилось: посмотрим, послушаем — 
к лучшему или  к худшему?..
    Предвосхищающая прогностическая деятельность мозга в разных терминах и с 
разных точек зрения получила отражение в концепциях наших нейрофизиологов П. К. 
Анохина, Н. А. Бериштейна, Е. Н. Соколова, И. М. Фейгенберга, а за рубежом — в 
теоретических изысканиях американского ученого Карла Прибрама (специальность 
которого он и его коллеги определяют несколько непривычным словом 
«нейрофилософ»). Совершенно самостоятельно и оригинально эта сторона работы 
мозга исследуется грузинской школой психологов, изучающих «установку»  (Д. Н. 
Узнадзе).
    Мы не будем здесь четко придерживаться теоретических схем: подойдем к делу 
эмпирически и вернемся к кошке.
    Из того, что происходило с ней в кабине, очевидно: прогнозирующий механизм 
пользуется краткосрочной памятью. Но если очень много раз приводить кошку в 
кабину и повторять сходные опыты, то в конце концов наступит момент, когда 
никакие чередования тишины и щелчков, щелчков и тишины не будут вызывать 
никакой реакции, кроме дремоты: ориентировочный рефлекс безнадежно угаснет. 
Прогноз будет один, обобщенный: все это старо, ничего нового не произойдет. 
Вряд ли, конечно, кошка так «думает», но такова суть ее поведения и, очевидно, 
самочувствия. Такой прогноз нельзя объяснить ничем иным, как действием 
долгосрочной памяти.
    
    ПРАВИЛЬНЕЕ ЗДОРОВЫХ 
    
    Еще один простой пример работы прогнозирующего механизма, теперь уже у 
человека — иллюзия, открытая французским психологом Шарпантье. Ее очень легко 
проверить самому. Вы сравниваете вес малой и большой спичечной коробки. Веса 
коробок заведомо строго одинаковы. Несмотря на это, маленькая коробка покажется 
вам тяжелее, точно так же большой, но пустой чемодан кажется особенно легким.
    Иллюзия по контрасту: ее нельзя объяснить ничем иным, как предварительным 
прогнозом: «больше — тяжелее, меньше — легче». Прогноз автоматичен, он 
мгновенно формируется на уровне подсознания. Сведения о соотношении объема 
коробок моментально поступили в мозг через зрение и осязание, мозг зафиксировал 
разницу. А долгосрочная память подсказала, что разнице в объеме обычно 
сопутствует и соответственная разница в весе. Ведь вы не раз и не два в своей 
жизни сравнивали веса предметов. А прогноз — это определение наиболее 
вероятного, но не обязательного!
    Коробки в руках чуть приподнимаются и опускаются... Но у одной руки мышцы 
«предвзято» работают чуть сильнее, а у другой чуть слабее, и ответные импульсы, 
бегущие в мозг, уже не одинаковы с обеих сторон... Маленькая «тяжелее», и от 
этого ощущения невозможно отделаться, даже зная истину! Скромная, но предельно 
четкая модель куда более серьезных предвзятостей...
    Чтобы проверить, что дело именно в бессознательном прогнозировании, 
привяжите обе коробки за нитки, возьмитесь за них и сравните вес коробок с 
закрытыми глазами, не зная, в какой руке какая. Вы убедитесь, что они вам либо 
покажутся одинаковыми, либо частота ошибок будет примерно одинакова для той и 
другой рук.
    Однако   «естественные»   предвзятости   работают   не у всех. В серии 
опытов, идея которых была подсказана И. М. Фейгенбергом, мне удалось показать, 
что у некоторых душевнобольных иллюзия Шарпантье ослаблена или отсутствует. В 
результате больные, как это ни странно, правильнее оценивают соотношение веса 
предметов, чем здоровые. И. М. Фейгенберг заранее предсказал это на основе 
предположения, что при психических болезнях нарушается вероятностное 
прогнозирование. А я после нескольких серий опытов стал сам прогнозировать, у 
каких именно больных может быть изменена иллюзия Шарпантье. Оказалось, что это 
больные, мышление которых отличается особой недисциплинированностью, 
хаотичностью. В нем царствуют случайные, невероятные, фантастические сочетания. 
Всему позволено сочетаться со всем. Логики как таковой нет. Речь нередко 
производит впечатление «разорванной». Ни высказывания, ни эмоции, ни поступки 
больных предугадать почти невозможно, ибо они не определяются тем,  что 
вероятно для здравомыслящих.
    Конечно, и этим больным десятки и сотни раз приходилось сравнивать веса 
различных предметов, и их долгосрочная память хранила те же вероятные 
соотношения объема и веса. Нарушалось именно использование следов памяти в 
прогнозировании.
    Но какая связь между этим прогнозированием и мышлением и есть ли она?
    
    ИСКУССТВО НАДЕЖДЫ 
    
    ...Утром на востоке взойдет солнце... Вечером на западе будет закат. Каждый 
человек должен когда-нибудь умереть...
    Бесспорные суждения, неопровержимые истины, то, в чем нельзя сомневаться.