тем и другим» применима и к духу виноградной лозы. Но алкоголик с дозой 
поссорился навсегда. Как и всюду, в этом деле происходит отбор. Подавляющее 
большинство крыс — трезвенники. Только некоторые выродки обнаруживают 
непонятную склонность к пьянству. Их отбирали и скрещивали между собой. Так 
получили чистую линию крыс-алкоголиков.
    Но можно пойти другим путем. Взять непьющую крысу и лишить ее витамина В[. 
Или давать слишком много поваренной соли. Или вводить вещества, подавляющие 
щитовидную железу, разрушающие печень. И крыса запьет.
    Есть и еще один способ споить крысу, самый прямой и эффективный. Сотрудники 
Московского института психиатрии вводили животным электроды в системы Ада и 
раздражали их током. Как только начиналась такая жизнь, крысы немедленно 
переходили с воды на водку. Ну конечно, противоадие! Они продолжали 
опохмеляться и после того, как опыты прекращались. Был найден только один 
надежный способ вернуть их в лоно трезвости: раздражать зоны Рая, и достаточно 
интенсивно. Помогал и элениум, расхожее противоядие нашего быта, в опытах он 
уменьшал у крыс адские реакции и увеличивал райские.
    Да, несомненно, биологическая подоплека наркоманий — сам принцип устройства 
эмоционального аппарата — ловушка Двуликого Януса.
    Где истоки пагубной страсти отчаянных валериано-манов — котов? Какой смысл 
в этом влечении, заставляющем опьяненных животных исступленно кататься на месте,
 где пролито несколько капель настойки? Надо думать, кошки до приручения их 
людьми не встречались с валерианой в природе, иначе они бы не выжили. Это 
испытанное, безобидное для людей успокоительное за-(мавляет кошек 
неистовствовать и забывать обо всем, как олдзовских крыс — электрод, вживленный 
в мозговой Рай. Чем это объяснить? Думается, только тем, что молекула валерианы 
обладает сильнейшим химическим тяготением к кошачьему мозговому Раю. Это 
случайное природное совпадение, очевидно, ждало своего часа. Не является ли 
слабое валериановое успокоение человека — приглушение Ада — бледной тенью оргии 
Рая у кошек?
    В своей книге «От пчелы до гориллы» Реми Шовен рассказал об одном роковом 
пристрастии муравьев — ломехузомании. В муравейник с корыстными целями 
забираются крошечные жучки-ломехузы. Трудно себе представить более коварное 
насекомое. «Ломехуза всегда готова поднять задние лапки и подставить трихомы — 
влажные волоски, которые муравей с жадностью облизывает. Он пьет напиток смерти.
 Привыкая к выделениям трихом, рабочие муравьи обрекают на гибель и себя и свой 
муравейник. Они забывают о превосходно налаженном механизме, в котором были 
колесиками, о своем странном крошечном мирке, о тысяче дел, над которыми нужно 
корпеть до самого конца, для них теперь не существует ничего, кроме проклятых 
трихом, заставляющих их забыть о долге и несущих им смерть...»
    Читая о муравьях, так и видишь людей. От ломеху-зоманов-муравьев, через 
слонов и обезьян, разыскивающих опьяняющие плоды в джунглях, идет прямая био 
логическая линия к курильщику опия, сидящему в тайном притоне, к горькому 
пьянице, валяющемуся под за бором...
    Основной механизм тот же, только у животных он работает обнаженно, в чистом 
виде, а у людей всегда включен в хитросплетения социальных отношений и личных   
судеб.
    Немалую роль играет врожденная индивидуальная предрасположенность. Есть 
люди, становящиеся наркоманами буквально «с одного укола», и есть люди, для 
которых стать наркоманами или алкоголиками практически невозможно. Эю два 
крайних полюса, определяемые, видимо, крайними пределами индивидуальной 
химической чувствительности мозга. Между этими крайними полюсами — гамма 
постепенных    переходов.   (Такой статистический ряд из индивидуальностей, от 
крайности через «среднюю норму» до другой крайности, можно, вообще говоря, 
построить по любому человеческому качеству, будь то объем бицепсов или 
обыкновенная порядочность.) Средний, обычный человек имеет, видимо, и среднюю 
дозу, при которой возникает угроза наркомании.
    Но, кроме индивидуальной химической чувствительности и силы самого 
наркотика, имеют значение и общее состояние психики и организма в отрезок 
времени, когда возникло пристрастие, и степень общей психической 
неуравновешенности, и, конечно, условия жизни, воспитание, стечение 
обстоятельств.
    У наркомании (и алкоголизма в первую голову) — масса внешних и внутренних 
физиономий. Один пьет потому, что у него без этого болит голова, и это не 
только оправдание, это правда. Другой — потому, что, только выпив, ощущает себя 
физически полноценным мужчиной (и это тоже правда, пока не наступает 
алкогольная импотенция). Третий — потому, что не находит нужным отказывать себе 
в удовольствии. Четвертый — потому, что пьют те, с кем ему приходится общаться. 
Пятый — потому, что скверное настроение и вообще...
    Если же отвлечься от калейдоскопа индивидуальностей (при лечении от него 
отвлекаться нельзя), то мы увидим два главных этапа на маятнике райско-адской 
оси, между двумя физиономиями Двуликого Януса.
    Первый этап: «Выигрыш во что бы то пи стало». Только на это время, очень 
важное, решающее, я буду принимать стимулятор. Надо столько сделать, столько 
успеть, теперь или никогда. Надо поставить рекорд, сделать жизнь. Потом, 
конечно, брошу... А сейчас я должен быть на высоте, и только это средство даст 
мне необходимый подъем сил. Успокоительные таблетки нужны мне, чтобы быть 
рассудительным и хладнокровным, чтобы свободно общаться и с легкостью делать 
свои дела. Да, я сознательно выпиваю, чтобы чувствовать себя уверенно и 
раскованно, чтобы сбрасывать балласт сомнений...
    Максимизация Рая и минимизация Ада с самого начала сливаются, но на первом