страшней потерять опору, чем самого себя. Если вечны родители или хотя бы один 
из них, то я-то уж как-нибудь... Нужен, как нужен маленькому человечку Вечный 
Родитель!
    Зачем? Чтобы не допустить в сознание мысль о вечном небытии. Знаю теперь, 
что маленький человечек в этой наивной нужде пророчески прав. Вечные Родители 
живут в нем самом.
    В неощущаемой капсуле детской защищенности мы живем долго, покуда можем... 
Внутреннее бегство — это ведь не только от смерти. От любой боли и неудобства, 
от любви, от труда, от стыда, от ревности, от усилия мысли, от благодарности — 
от всего. Наипростейшее да\о: внутри себя — заслониться, забыть.
    Но не всегда так уж просто.
    У одних капсула самозащиты толстеет, покрывается плотной коркой; у других 
истончается, решетится... У третьих — исчезает.
    Остается — открытость.
    Только этих последних можно считать духовно родившимися.
    Действительно, эта капсула подобна утробе: относительный покой и уют, 
ограниченность в движениях, полное и, как кажется, счастливое отсутствие 
сквозняков... Неясные грезы, судорожные подергивания — и... Неизбежность 
изгнания в не слишком жесткие, но достаточно вероятные сроки.
    Все кризисы — пробные родовые схватки.
    Мне повезло увидеть в себе неисключительный случай — знание облегчительное. 
Добрался до стадии, когда при вгляды-вании в лик смерти не ощущается ни страха, 
ни отвращения, ни притяжения — в общем, никакого гипноза. Жизнь моя радостна, 
не скрою от вас.
    Конечно, я не уверен, что этот человечек окажется героем в последнем 
преддверии, его нельзя к этому обязать. Но уверен, что уточнение срока и 
способа, чем и является всякий диагноз с серьезным прогнозом, и всякая мелочь, 
именуемая «причиной», к знанию моему ничего существенного не добавит. Неважно, 
когда сходить, на какой перрон и в каком окне компостировать билет, — важно 
лишь быть по возможности умытым и иметь наготове багаж, не слишком тяжелый.
    В. Л.
    В. А!
    Болезнь моя заключается совсем в немногом — не нахожу смысла жизни. Потому 
что не понимаю смысла смерти. Это меня мучает почти каждую минуту: 
бессмысленность... Каждую минуту знаю, что через определенное время мне 
придется умереть, и это сознание обреченности — моей, дочери, всех людей — 
невыносимо...
    Зачем возникает жизнь — чтобы потом исчезнуть навсегда?.. Неужели природа, 
создавшая разум, просто так, безжалостно, беспрерывно убивает его?.. 
Непостижимо. Создать невероятное, создать совершенство — чтобы потом 
уничтожить?..
    Все люди обречены на смерть, и все об этом знают с начала осознания себя. 
Если действительно когда-то человек провинился, то разум — это самая страшная 
кара.
    Мне говорили, что смысл жизни в детях, в любви, в работе, но ведь в итоге 
все равно смерть. Я люблю людей (не всех, конечно), можно даже сказать не кривя 
душой, что по натуре я альтруистка. И вот представьте, вдруг поняла, что могла 
вообще не родиться. Проклинаю свое рождение. А в жизни у меня все 
«благополучно», прекрасный муж, дочь... Иногда думаю, что сойду с ума. Мне 
всего 26 лет.
    N. N.
    N. N.I
    А если довериться неизвестности?..
    Смерть — только факт, требующий изучения. Факт этот слишком велик, чтобы не 
иметь смысла. А разум — еще далеко не совершенство.
    Знаете, почему маленькие так расстраиваются и протестуют, когда взрослые 
велят им ложиться спать?.. Потому что они думают, что спать — это уже НАВСЕГДА. 
Они еще не верят, что снова проснутся.
    В. Л.
    (Через несколько лет).
    В. Л.!
    Я пришла к выводу, что глупо отчаиваться на основании своего незнания. 
Опять стыдно, но уже по-другому...
    Вам писала слабая истеричная женщина. У меня было все — и не было счастья 
из-за того, что я не могла найти смысла своей жизни. От этого и смерть 
представлялась концом всего...
    Сейчас я многое потеряла (умерла сестра, умерла подруга, оставила любимую 
работу, чуть не рассталась с мужем, болею). Смысл жизни так и не найден, и 
смерть не понята, а я счастлива.
    Я слишком хотела быть счастливой, и смысл жизни искала только для себя. Я 
была уверена, что человечество существует только ради своего существования. 
Дерево, думала я, растет, только чтобы давать тень...
    Нет прежнего ужаса перед смертью. Плохо лишь, что многого я не знаю. Не 
хватает силы принять свою ограниченность. Это, кажется, труднее, чем умереть...
    N. N.
    ...Лет в четырнадцать, ясной ночью, сбежав из дома, под небом, ломившимся 
от звезд, я вдруг понял, что не смогу умереть, даже если сам этого захочу. 
Вселенная (так учили нас в школе) бесконечна во времени и в пространстве, нигде 
и никогда не началась и не кончится. А я ее часть, крохотная, но ее. Покуда 
есть сумма, есть и слагаемые. А значит, и я всегда был, есть и буду, в том или