—  Да ничего, — чуть не плача.
    —  А что без настроения сидишь? «Проснись и пой, попробуй хоть раз не 
выпускать улыбку из счастливых глаз!» — Нинок так мило улыбается, так хочет 
заразить меня кокетством. Я тру виски, изображаю такой смайл, что Нинок 
поспешно икает и отходит.
    Я делаю вывод. Как паук свою жертву, поджидаю, кто еще попадет в сети моего 
странного обаяния.
    За соседним столом шел разговор о свадьбах:
    —  Светик, ну когда мы тебя замуж отдадим, Светик, а? — весело обращается 
ко мне Родиончик.
    —  Мне еще рано.
    Со стороны это выглядит как судорожное растягивание уголков рта. У меня еще 
не запломбирован клык. На ходу меняю тактику: никакого насилия над собой! Не 
хочется улыбаться — не буду!
    —  Я еще погуляю! — заканчиваю я трагически. — А что это вдруг тебе в 
голову пришло? — с выражением удовлетворенного убийцы добавляю я. Родиончик 
отворачивается. Аннигиляция.
    Те, с кем мне по пути домой, стараются перейти на другую сторону улицы. 
Рядом со мной садятся лишь в том случае, если других мест в аудитории нет. Об 
меня спотыкаются на расстоянии пяти метров.
    Трудно со всеми, но особенно, конечно, с юношами и мужчинами   Когда  мне  
было   10 лет,   какой-то  мальчишка сказал, что я страшная. Между тем я знаю, 
что довольно миловидна. Мужчины смотрят на меня издали с нескрываемым интересом 
и готовностью к восхищению. Но вот я засекла эти взгляды... Все, конец. 
Разочарованно сплевывают.
    Вчера был приятный сюрприз: сокурсница искренне обрадовалась нашей встрече 
в автобусе, и радостный щекочущий смех вдруг вырвался из меня. Кто-то рядом 
ругался и вдруг перестал. Я была пленительна! Нескромное признание, но очень уж 
редки такие минуты, можно и прихвастнуть.
    У меня канцелярская книжная речь, от которой отдает плесенью. Узкий 
кругозор, несмотря на то, что в курсе всех телепередач, собираю периодику, 
фонотеку. Не умею интересно рассказывать, меня скучно слушать. Очень тщательно 
слежу за собой, страдаю от недостатка некоторых средств парфюмерии...
    Научите меня улыбаться! ПОЖАЛУЙСТА!!
    А чтобы понять меня изнутри, проделайте такой опыт: расслабьтесь, поднимите 
глаза вверх и начинайте шарить ими по потолку. При этом спрашивайте себя: что 
это? зачем это? на что все это? Может, вам удастся вызвать состояние 
нереальности происходящего? Нет, я могу отличить сон от яви, я считаюсь 
воплощением нудного здравого смысла, я прекрасно учусь и качусь по наклонной 
плоскости. С годами не умнею, а деградирую, потому что всегда одна.
    Во всех книжках и статьях про общение твердят на разные лады: перестаньте 
думать о себе, займитесь делами, займитесь другими, расширяйте интересы, 
включитесь в жизнь общества — и вы будете счастливы и научитесь жить. Но это 
все для людей, которые могут хоть на процент управлять собой, во мне же лишь 
вид другого человека вызывает агонию.
    Конечно же, все мои страдания замешаны на изрядной доле эгоизма, но... 
скажите, что же делать мне с этим эгоизмом, ну что?.. Куда выкинуть, как 
выцарапать из себя? Я его не в магазине покупала, эгоизм свой, не выбирала его, 
я ничего в жизни не выбирала. Я глупа и черства, а мать у меня — женщина 
трудной судьбы и холерического темперамента. Обложит матом, только чтобы скрыть 
подступившую нежность.
    Умоляю вас! Конкретные рекомендации! Естественности, раскованности! Формулу 
смеха!
    Пожалуйста, не отсылайте меня опять к литературе или на прием к психиатру. 
Я хочу познать любовь и не окосеть от неожиданности, когда любимый меня обнимет.
 Я хочу научиться смотреть на мужчин прямо, а не боковым зрением. Научите меня 
быть счастливой!
    P. S. Извините, маленькое приложение. Забыла сообщить, что мне 20 лет. Вот 
мои медицинские данные (...). Извините, что так подробно. А еще (...). Как быть 
с этим? Эндокринолог тоже ничего определенного не сказал.
    Пишу вам, а сама так покраснела, что о щеки можно зажигать спички. Я 
потеряла стыд, простите меня, простите!..
    Скажите, а можно вылечиться от невезения?
    N. N.
    Светик, здравствуй'. Не пугайся, сейчас познакомимся. Письмо твое В. Л. 
прочел. Доверил моему опыту. Я врач тоже, по женской части.
    Сперва кое-что (...).
    А теперь главное.
    Если думаешь, что достаточно привести в порядок одно, потом другое и третье,
 потом улыбочку наладить, подковаться раскованностью, а потом еще чуть повезет 
и сложится результат, называемый счастьем, — то ошибаешься.
    Ни из чего не складывается.
    Хочешь, расскажу о себе?
    Девчонкой носила два прозвища: Елки-Палки и Сикось-Накось. Оба с 
собственного языка спрыгнули и приклеились (хоть вообще-то Елена Аркадьевна).
    Нескладная была, страшненькая, болезненная. Не нравилась себе до отчаяния. 
Перед зеркалом тайком плакала и молилась примерно так: «Дай мне, Господи, чуть 
покороче нос, чуть постройнее ноги и попрямей позвоночник! Ну что тебе стоит!.. 
Дай брови тоненькие и кожу шелковую, как у Марьяшки, а волосы можно оставить 
какие есть, только чтобы ложились волной, как у нее, а не как у меня,