вам стряхнуть пыль, въевшуюся между страниц? Нет, вы неподвижны и сохраняете 
строгое достоинство. У вас только два дела, два состояния: ждать и раскрываться.
 Вы ждете, гордо и терпеливо, пока вас не возьмут Руки, не снимут с полки и не 
раскроют. Тогда вы охотно подставите Глазам свои страницы...
      Подобным же образом «побудьте» авторучкой, булавкой (я перечисляю первое 
попадающееся мне на глаза), дверной ручкой, лампой, накаливающимся волоском 
лампы, снежинкой, небом, сухим листочком, листочком зеленым... Чем угодно, чем 
больше, тем лучше (не поддавайтесь только глупым штучкам типа «я – чайник»). С 
самого начала всерьез переносите и заключайте себя в пространство предмета, 
старайтесь вместе с ним претерпевать падающие на него воздействия, ощутить его 
поверхность, массу, фактуру, движения, устойчивость и неустойчивость в разных 
положениях – словом, некий внутренний закон, характер вещи. Для этого у вас 
вполне достаточен запас чувственных впечатлений.  Импровизированное, игровое, 
полуфантастическое вживание может развиваться без конца. Конечно, это всего 
лишь некое моделирование внутри собственного «я»: фактически не вы вживаетесь в 
предмет,  а предмет вашими усилиями вживается в вас. Это вы его одухотворяете, 
отожде-

– 175 –

ствляете с какой-то частью себя, он для вас – только повод к раскрытию каких-то 
сторон вашей собственной души... Но ведь это и требуется!
      Эти упражнения до крайности увлекательны. Лишь поначалу они кажутся 
трудными и надуманными – а потом, после прорыва какого-то барьера (вы просто 
возвращаетесь к умной детской свободе, совершенно понапрасну в вас запертой) – 
логика вживания властно схватывает вас, ведет дальше и создает отчетливое 
ощущение причастности к иному бытию. Границы вашего «я» раздвигаются, вы словно 
вспоминаете давно знакомое, но забытое... Вещи начинают рассказывать вам 
удивительные истории, открывать новые стороны мира и вас самих, какая-нибудь 
щербинка на тумбочке становится свидетельницей романа...
      Основываясь на самовнушениях, воплощение само им служит, и весьма 
исправно.
      К примеру: вы воплотились в чистый лист бумаги. Вы – чистый, абсолютно 
белый лист, на котором еще не написано ничего: вот и прекрасный образ 
внутреннего освобождения!

Тихо дышит над бумагой
Голос детства. Не спеши,
Не развеивай тумана,
Если можешь, не пиши...

Научись читать письмена молчания.
Научись любить времена отчаяния...

      Переходите на мысленные воплощения, вживайтесь в предметы, которые вы в 
данный момент не видите, а только представляете...
      Можно ли скучать наедине с собой, если внутри вас миры и миры, и всегда 
есть возможность отправиться в путешествие? Вы будете возвращаться с добычей, 
которая поможет вам и в учебе, и в общении, и в работе. Перевоплощение может 
подключаться к любым самовнушениям аутотренинга, усиливать их и обогащать. 
Представив себя, например, предварительно хорошо расслабившись, англичанином, 
вы гораздо успешнее усвоите очередной урок языка; побыв тигром, ощутите при 
необходимости прилив здоровой агрессивности и свободолюбия, а представив себя 
своим же ребенком, мужем, женой, начальником и т. д., сможете удачнее с ними 
общаться...

– 176 –

      Если у вас живая фантазия, то это клад для АТ. Сначала сразу 
перевоплощайтесь («я – солнце»), а потом, в новом внутреннем качестве, 
производите самовнушение («я силен и спокоен, я  излучаю тепло и свет»).

БЕСКОНЕЧНЫЙ ДВОЙНИК,
ИЛИ КРАТКАЯ ИНСТРУКЦИЯ ПО САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ СБОРКЕ ЛИЧНОСТИ
(из письма к юному человеку)

      «...На чем основана возможность перевоплощения?
      На сырье детства. На том, что и в личности взрослого человека всегда есть 
запасы, необработанный материал, та глина, которой придают постепенно 
застывающую форму жизненные роли и обстоятельства.
      Можно сказать и так: человек – это многослойная пленка, на которой в 
скрытом виде отснято много всякой всячины, а проявители этой пленки – другие 
люди, роли и ситуации. Как знают фотографы, найти хороший проявитель не так 
легко...
      Ваше «я», стало быть, – это «n» жизненно-ролевых возможностей, из которых 
в каждый момент осуществляется лишь одна. И каждая роль (отец, сын, муж, 
начальник, пациент, пассажир, покупатель и т. д.) организует материал «я» 
по-новому, каждая выявляет и усиливает одни свойства и подавляет другие.
      Осознание – а чаще лишь смутное ощущение, что Я – состоявшееся безмерно 
далеко от Я – возможного – служит источником надежд и разочарований, тоски и