Когнитивный аспект неотде-Общение-лим от коммуникативного, от об-координата 
науки щения людей науки как важ-как деятельности нейшего проявления социаль 
ности.

Говоря о социальной обусловленности жизни на уки, следует различать несколько 
ее сторон. Особен ности общественного развития в конкретную эпоху преломляются 
сквозь призму деятельности научного сообщества, имеющего свои нормы и эталоны. 
В нем когнитивное неотделимо от коммуникативного, по знание - от общения. Когда 
речь идет не только о сходном осмыслении терминов (без чего обмен идей 
невозможен), но об их преобразовании (ибо именно оно совершается в научном 
исследовании как форме творчества), общение выполняет особую функцию. Оно 
становится креативным.

Общение ученых не исчерпывает простой обмен ин формацией. Бернард Шоу писал: 
"Если у вас яблоко и у меня яблоко, и мы обмениваемся ими, то остаемся при 
своих-у каждого по яблоку. Но если у каждого из нас по одной идее и мы передаем 
их друг другу, то ситуация меняется. Каждый сразу же становится бога че, а 
именно - обладателем двух идей".

Эта наглядная картина преимуществ интеллекту ального общения не учитывает 
главной ценности об щения в науке как творческом процессе, в котором возникает 
"третье яблоко" - когда при столкнове нии идей происходит "вспышка гения".

15


Если общение выступает в качестве непременно го фактора познания, то информация,
 возникшая в научном общении, не может интерпретироваться только как продукт 
усилий индивидуального ума. Она порождается пересечением линий мысли, идущих из 
многих источников.


Реальное же движение научного познания вы ступает в форме диалогов, порой 
весьма напряжен ных, простирающихся во времени и пространстве. Ведь 
исследователь задает вопросы не только при роде, но также другим ее испытателям,
 ища в их ответах приемлемую информацию, без которой не может возникнуть его 
собственное решение. Это побуждает подчеркнуть важный момент. Не следу ет, как 
это обычно делается, ограничиваться ука занием на то, что значение термина (или 
высказы вания) само по себе "немо" и сообщает нечто су щественное только в 
целостном контексте всей теории. Такой вывод лишь частично верен, ибо не явно 
предполагает, что теория представляет собой нечто относительно замкнутое.

Конечно, термин "ощущение", к примеру, лишен исторической достоверности вне 
контекста конкрет ной теории, смена постулатов которой меняет и его значение. В 
теории В. Вундта, скажем, ощущение оз начало элемент сознания, в теории И. М. 
Сеченова оно понималось как чувствование-сигнал, в функ циональной школе - как 
сенсорная функция, в со временной когнитивной психологии - как момент 
перцептивного цикла и т. д. и т. п.

Различное видение и объяснение одного и того же психического феномена 
определялось "сеткой" тех понятий, из которых сплетались различные теории. 
Можно ли, однако, ограничиться внутритеоретиче-скими связями понятия, чтобы 
раскрыть его содер жание? Дело в том, что теория работает не иначе, как 
сталкиваясь с другими, "выясняя отношения" с ними. (Так, функциональная 
психология опроверга ла установки вундтовской школы, Сеченов дискути ровал с 
интроспекционизмом и т. п.) Поэтому зна чимые компоненты теории неотвратимо 
несут печать этих взаимодействий.

Язык, имея собственную структуру, живет, пока он применяется, пока он вовлечен 
в конкретные рe чевые ситуации, в круговорот высказываний, приро да которых 
диалогична. Динамика и смысл высказы ваний не могут быть "опознаны" по 
структуре язы ка, его синтаксису и словарю.

Нечто подобное мы наблюдаем и в отношении язы ка науки. Недостаточно воссоздать 
его предметно-логический словарь и "синтаксис", чтобы рассмот реть науку как 
деятельность. Следует соотнести эти структуры с "коммуникативными сетями", 
актами об щения .как стимуляторами преобразования знания, рождения новых 
проблем и идей.

Если И. Л. Павлов отказался от субъективно-психологического объяснения реакций 
животного, перейдя к объективно-психологическому (о чем оповестил в 1903 году 
Международный конгресс в Мадриде), то произошло это в ответ на запросы логики 
развития науки, где эта тенденция намети лась по всему исследовательскому 
фронту. Совер шился такой поворот, как свидетельствовал сам уче ный, после 
"нелегкой умственной борьбы". И бы ла эта борьба, как достоверно известно, не 
только с самим собой, но и в ожесточенных спорах с бли жайшими сотрудниками.

Если В. Джеме, патриарх американской психоло гии, прославившийся книгой, где 
излагалось учение о сознании, выступил в 1905 году на Международ ном