сразу поймешь, что состав этих праздных гуляк все время меняется: отдыхают 
свободные от вахты.
Мы грелись на солнышке – Василий Рещук, Валентин Лихачев и я. Операторы чутко 
прислушивались. В Тропэксе принимают участие не только суда, но и авиация, над 
нами уже не раз, едва не цепляя корабль за мачты, проносились самолеты, и 
поймать их в кадр стало для операторов делом профессиональной чести. Но 
появлялись самолеты всегда неожиданно и на огромной скорости пролетали в ста 
метрах над водой.

В международном авиаотряде, который базировался в Дакаре, были и два. наших 
«ИЛ-18».
– Кажется, летит! – предупредил Вася. Мы замерли. Был слышен какой-то 
отдаленный гул.
– Пылесос в коридоре работает, – догадался Валентин. – Отбой!

Мы лежали, обсуждая план действий; впервые у нас возникла общность интересов. 
Нужно нажать на все педали и во что бы то ни стало получить разрешение полетать.

– Заснять бы кусок Африки и океан с высоты ста метров! – размечтался Валентин.
– Редкая возможность, – сдержанно согласился Вася.
– Грош нам цена, если не добьемся!
– Опасный полет, наверное, – забросил я удочку.
– Опасный? – фыркнул Валентин, – Ха! Помнишь вулкан, Вася?
Этого я и добивался: Валентин буквально набит всякими интерес ными историями.
– Мы с Васей снимали вулкан из Ключевской системы, – начал он. – Весь в дыму, 
из кратера валит пар, дышать нечем, да еще какая-то дрянь вылетает, вроде 
камней, а высота-около двух километров, по ка дошли – чуть концы не отдали. 
Дантов ад! А на дне этого ада, в кратере – озеро из чистой соляной кислоты! 
Ломаем голову, как бы по лучше все заснять и не угодить при этом в преисподнюю, 
а тут, как назло, вертится под ногами и дает ценные указания приехавший из 
Москвы режиссер. Наконец, один из нашей группы догадался, ска зал; «Икс Иксыч, 
здесь все-таки опасно, камнем зашибить может. Мы то что, а вы человек очень 
нужный стране. Возвращайтесь!» Тот страшно обрадовался, но сделал встревоженную 
мину; «А вы без меня справитесь?» Тут Вася напустил на сеоя озабоченность, 
выдержал паузу по системе Станиславского и ответил: «Тяжело будет, Икс Иксыч, 
но справимся!»… Но вулкан – пустяки. Снимали мы как-то с вертолета траулер. Все 
шло нормально, рыбаки на палубе позировали, и вдруг – то ли завихрение, то ли с 
мотором что-то произошло, но вертолет начал падать. Всех с палубы как метлой 
смело, а режиссер кричит: «Давай новую кассету!» Он и не подозревал, что мы 
падаем, просто ему очень понравился новый ракурс.., У самой поверхности моря 
наша стрекоза повисла, похлопала крылышками и снова взлетела…
К Васе и Валентину на «Королеве» относились с дружеской симпатией. Видавшие 
виды бродяги, они облазили со своими кинокамерами все Приморье, Камчатку и 
Курилы, бывали в разных переделках и охотно о том рассказывали. Долговязый, с 
обожженным на солнце красным лицом и рыжеватыми усиками Валентин Лихачев и 
крепко сбитый стокилограммовый Вася Рещук были желанными гостями в любой 
компании. Судя по всему, фильм удавался, и теперь они только посмеивались, 
вспоминая, какую обструкцию устроили им в начале рейса. Они хотели заснять 
работу гидрологов и попросили их соответственно подготовиться, и гидрологи, 
гордясь оказанной им честью, дружно явились на съемку, одетые в самое последнее 
тряпье, какое только нашлось на корабле. Вместо интеллигентных научных 
сотрудников с высшим и средним специальным образованием у лебедок и гирлянд с 
батометрами орудовала толпа отпетых оборванцев.
Но многочисленная публика, прибывшая к началу представления, была разочарована; 
Вася и Валентин сделали вид, что ничего особенного не происходит, засняли 
оборванцев на пустую кассету и с благодарностью откланялись.
На корме появились Игорь Нелидов и Костя Сизов, и мы подозвали их к себе.
– Как машина, в здравом уме? – спросил я.
– Ночью слегка свихнулась, но под утро вправили мозги, – ответил Костя, 
присаживаясь. – Считает себе понемножку… Обратите внимание на Андрея; какая 
жизнерадостная физиономия!
Мы засмеялись. Игорь неодобрительно покачал головой.
– У человека феноменальная неудача, а вы хихикаете, – слишком серьезным голосом 
сказал он. – Не по-христиански.
А с Андреем произошла такая история. Некоторое время назад за нарушение 
дисциплины он был приговорен к высшей мере – лишению на месяц тропического вина,
 и переведен на фруктовые соки. Андрей пошел в артелку, набрал полную авоську 
банок с ананасовым соком и демонстративно раздал их желающим. И вот сегодня, в 
день окончания срока наказания, он чисто выбрился, надел галстук и с песней 
отправился за своим законным тропическим вином. И здесь произошла 
душераздирающая сцена.
– Тебе не положено, – изучив свою конторскую книгу, сообщил артельщик.
– Шутник, – ухмыльнулся Андрей. – Сегодня как раз месяц, – Точно, месяц, – 
согласился артельщик. – Считать мы умеем, арифметику в школе изучали. А все 
равно не положено!
– Это почему? – Андрей изменился в лице.
– А потому, что соку ты выбрал вперед не на тридцать, а на сорок дней. Так что 
пей соки, поправляйся, а через десять дней приходи!
Нет, Игорь прав: грех смеяться над таким чудовищно невезучим человеком.
– Пустяки, – отмахнулся Костя. – Хотите, расскажу воистину трагический случай?