кустах.
– Вот и возьми их с налету, – проворчал Борис. – Ребята не промах…
– У них еще два ружья, – прошептала Машенька. – Нужно быть очень осторожными.
Лодки причалили к берегу, и браконьеры собрались вместе, подсчитывая улов.
– Видите, самых крупных подобрали, сволочи, – пробормотал Борис. – Сколько рыбы 
зря погубили!
– Может быть, нам лучше не вмешиваться? – нерешительно предположил Прыг-скок. – 
Эти хулиганы могут выстрелить из ружья.
Все посмотрели на Прыг-скока с молчаливым неодобрением.
– Ти-ше! – с досадой прошипел Борис. – Говорите поменьше и только шепотом. 
Коммуна переходит на осадное положение!



ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ

Продолжение


Словно подчеркивая опасность ситуации, рослый детина в рыжей ковбойке схватил 
ружье и выстрелил в Шницеля, который вновь залаял из-за кустов. Шницель с 
визгом исчез, но, судя по здоровому оптимистическому лаю, был невредим. Антон 
не выдержал.
– Нельзя допустить, чтобы собака так глупо погибла, – решил он. Борис кивнул, и 
Антон, низко согнувшись в кустах, отправился в обход за своим воспитанником.
– Они сейчас в двадцати шагах от ружей, – нетерпеливо прошептал Зайчик. – 
Борька, давай помчимся, ей-богу, успеем схватить ружья. Ну, вот увидишь.
– Давайте! – подхватили Юрик и Шурик.
– Погодите. – Борис поморщился. – Холм идет вниз обнаженный, без растительности.
 Каждую секунду они могут обернуться, и тогда мы в лучшем случае отделаемся 
дракой.
– Что ж, – храбро сказал Ладья. – Зайчик научил меня кое-каким приемам!
Несмотря на трагизм положения, все прыснули.
Сзади послышался шорох, мы обернулись. В сопровождении весело скалящего зубы 
Шницеля к нам пробирались Антон и Потапыч.
– Они были в лагере, – громким шепотом сообщил Потапыч. – Сразу, как только вы 
ушли. Хотели с плиты жаркое взять, да Раков одному поварешкой заехал по лбу, 
схватил кастрюлю с кипятком и как заорет: «Всех ошпарю!» Из кухни как ветром 
сдуло!
Шницель залаял. Браконьеры обернулись и посмотрели на вершину холма, но, к 
счастью, ничего подозрительного не заметили. Раздосадованный Антон резко 
встряхнул пса, и Шницель, потрясенный таким обращением любимого хозяина, 
жалобно заскулил у его ног.
– Дело опасное, – констатировал Борис. – Товарищи, я никого не задерживаю. Все 
желающие могут идти в лагерь.
– Как вам не стыдно, – обиделся Прыг-скок.
– Прошу внимания, меня осенило, – важно изрек Антон, чмокнув в нос обиженного 
Шницеля. – Я не Наполеон, конечно, но мой план, безусловно, носит на себе следы 
гениальности. Мы со Шницелем появляемся открыто, со стороны кустов и привлекаем 
к себе внимание. К нам, конечно, подойдут– надеюсь, без серьезных последствий,
 – и силы врага тем самым будут раздроблены. А с противоположной стороны, 
откуда до ружей метров сорок, поползут по-пластунски, скажем, Зайчик, Борис, 
братья и Миша. Все остальные – резерв главного командования. Они ринутся с 
холма, чтобы довершить разгром противника. Пуля дура, штык молодец. Я кончил.
– В этом плане что-то есть, – задумчиво проговорил Борис. – Вы скромничаете, 
Антон, насчет Наполеона. Я, пожалуй, согласен.
– Это нечестно, – вдруг возразила Машенька. – Антона могут избить. С ним пойду 
я.
Машенька покраснела и резко отвернулась. Покраснел и Антон.
– О, это будет могучая поддержка, – съязвил Борис. – Никуда вы, Машенька, не 
пойдете! Еще этого не хватало!..
– Пока еще главный врач санатория я! – вспылила Машенька, впервые за все время 
напомнив нам о своем высоком положении.
– А я – наделенный всеми полномочиями председатель коммуны, – холодно 
отпарировал Борис. – Идите, Антон. Будьте осторожны. Мы уходим одновременно. 
Потапыч, вы остаетесь начальником резерва, действуйте по обстановке.
В детстве, когда были исчерпаны остальные аргументы, мне не раз приходилось для 
разрешения споров прибегать к физической силе. Мы, мальчишки, гордились 
расцарапанной до крови щекой, щеголяли лиловым синяком и вызывали бешеную 
зависть сверстников ярким фонарем под глазом – высшим знаком отличия, добытым в 
честном кулачном бою. Это были добрые, любимые нами свалки, без них 
мальчишеская жизнь стала бы серой и тусклой, лишенной всякого смысла.
Но теперь предстояло более опасное приключение, и я, как и мои друзья, не без 
легкого сердцебиения отправился ему навстречу. Мы сошли с холма и, обогнув его 
справа, осторожно залегли в кустах. Спустя несколько минут послышался лай 
Шницеля, и вслед за псом на опушку вышли – Борис в сердцах чертыхнулся – 
Машенька и Антон. К ним сразу же двинулись два браконьера.
– Осталось четверо, – шепнул Борис и снова чертыхнулся: явно нарушая 
утвержденную диспозицию, с холма нетерпеливо спускался Потапыч.
– Вперед! – приказал Борис, и мы побежали к ружьям.