императорское величество клюнуло! Пенька съел одну за другой шестьдесят три 
рыбины и так раздулся, что долго не мог сдвинуться с места. Этот лёгкий хлеб 
так ему понравился, что с тех пор пингвин ходил за людьми как собака – требовал 
даровую рыбу.
Вслед за тенью я спустился с вертолётной палубы вниз. На корме обсуждался 
исключительно животрепещущий вопрос: куда мы идём? В Монтевидео, Рио-де-Жанейро 
или на Канарские острова, в Лас-Пальмас? Окончательного решения капитан вроде 
ещё не принял, но, по слухам, склоняется к Рио. Вопрос был не праздный: у 
каждого имелось немного валюты, истратить которую хотелось по возможности более 
целесообразно.
– Только бы не в Рио, – вздыхал один, – там все в три раза подорожало…
– На Канары бы, – мечтал другой, – открытый порт, дешевизна…
– А в Рио ты был? – спрашивал третий.
– Нет, а что?
– Тогда представь себе такую картину. Возвращаешься ты домой, собираются друзья,
 спрашивают, где был и что видел, а ты с этакой расстроенной мордой лепечешь: 
«Не повезло нам, братцы. Вместо Лас-Пальмаса зашли в Рио-де-Жанейро…» – «Как не 
повезло? Ведь это мечта Бендера, Рио, где все мулаты в белых штанах!»
– Лас-Пальмас! – засмеялся четвёртый. – Будешь бегать с высунутым языком по 
магазинам. В Рио, может, Пеле увидим. Или, на худой конец, на Копакабане 
искупаемся!
Благодатную тишь огласили гиканье и свист: из трюма вывалилась буйная толпа 
болельщиков и волейболистов. Те, кто половчее, первыми стали под душ, остальных 
Валера Фисенко начал поливать водой из шланга. При этом пострадали лётчики, 
которые мирно загорали у своего ИЛа. Женя Славнов дёрнул Валеру за ногу, Валера,
 потеряв равновесие, выпустил из рук шланг, и тот, запрыгав, как лягушка, 
окатил струями воды наслаждающихся солнцем и покоем «адских водителей» Зимина. 
В одну минуту разгорелась весёлая свалка, которую погасило грозное 
предупреждение боцмана:
– Всех удалю с палубы в твиндек!
Капитан, наблюдавший с Олимпа эту сцену, что-то сказал старпому, старпом 
подозвал боцмана, боцман поманил пальцем двух матросов – и через несколько 
минут на палубе появились ведра, кисти, скребки, а по трансляции разнеслось:
– Товарищи, желающие принять участие…
Полярники, как я уже не раз говорил, любили свою «Обь» и пожелали принять 
участие. Несколько дней мы, разбившись на бригады, скребли, чистили, красили 
палубу и всевозможные надстройки, загорали и бегали под душ, прочищали свои 
организмы нежно подсоленным воздухом – словом, пользовались всеми благами 
лучшего в мире морского курорта.
И наступил вечер, когда в прачечную потянулась очередь, утюги брались с бою, а 
вакса изводилась килограммами, потому что завтра все хотели быть элегантными и 
красивыми в городе, мысль о котором приводила в экстаз незабвенного Остапа, в 
Рио-де-Жанейро.



Этот волшебный, волшебный Рио

Первый мулат, которого мы увидели, и впрямь был в белых штанах. Он подплыл к 
«Оби» на лодке и помахал нам рукой. Приглядевшись, мы отметили, что белыми 
штаны мулата были в отдалённом прошлом, до того как он перепачкал их мазутом, и 
сделали вывод, что этот мулат, по-видимому, не принадлежит к правящей элите. 
Вполне возможно, что он даже и не миллионер. Но обнадёживало, что первый же 
встречный оправдал утверждение Бендера: все полтора миллиона жителей Рио 
поголовно ходят в белых штанах.
Должен сообщить, что в смысле штанов Бендер был бы разочарован. Нынче и жителей 
в Рио намного больше, и одеты они не столь ослепительно, как полагал великий 
комбинатор. Мне удалось насчитать лишь четверть миллиона владельцев белых 
штанов, в том числе всего лишь десять тысяч мужчин. Наверное, дело в том, что 
не все мулаты заседают в правлениях банков и акционерных обществ, а подметать 
улицы и перетаскивать на плечах мешки с углём можно и в замызганных шортах.
Однако перехожу к рассказу о Рио.
Прежде всего о том, как мне глупо, отчаянно и неслыханно не повезло. В Рио 
корреспондентом Всесоюзного радио и телевидения был Игорь Фесуненко, известный 
журналист и знаток бразильского футбола. Об Игоре я был наслышан, вёз ему 
приветы от друзей и, разумеется, сойдя на берег, первым же делом начал его 
разыскивать. В нашем торгпредстве мне любезно сообщили номер его телефона, и я 
принялся названивать.
– Алло! Это квартира Фесуненко?
– Тра-та-та-та-та! (Милый женский голос, язык – португальский.)
– Понятно, спасибо. А можно позвать Игоря?
– Тра-та-та-та-та!
– Благодарю вас, очень было приятно познакомиться.
Как видно, я ошибся номером. Бросил в автомат очередную монету (валютную, чёрт 
возьми! На бутылку кока-колы хватило бы!) и набрал номер снова. На сей раз дама 
была не столь мила, как в первый раз, и свои «та-та-та» пропела со сдержанной 
злостью. Я пошёл к другому автомату, опустил третью (!) монету и снова 
насладился беседой все с той же дамой. Боже, как она меня поливала! Она вопила, 
что я хулиган и волокита, который компрометирует честную женщину, что её муж 
сотрёт меня с лица земли и бросит всё, что осталось, на съеденье аллигаторам.