нам сочувствуют, что есть День работников торговли, День труженика бытового 
обслуживания и так далее, но нет Дня пожарных – мы отмалчиваемся: для нас День 
пожарных – 365 раз в году.

Да, ещё о наградах – не потому, что это наше больное место, а просто интересный 
случай. Не знаю, как в других городах, а у нас традиция: выносишь человека из 
огня или по-другому спасаешь – не спрашивать у него фамилию. Сам скажет – его 
дело, а ты не спрашивай, но надо. А возникла эта традиция после случая с 
Кожуховым, когда он ещё был, как шесть лет назад его Юрий, молодым лейтенантом, 
начальником караула. Тушил он студенческое общежитие, горели первый и второй 
этажи, а с верхних людей приходилось снимать по лестницам или, проникая в 
здание через чердак, выводить на крышу. Пожар был трудный, но сработали хорошо, 
обошлось без жертв. И вот Кожухов вдруг вспомнил, что Савицкий рекомендовал 
спрашивать фамилии, чтобы указать в отчёте – для-ради доказательности, чтобы не 
обвинили в преувеличениях. Вынес он одного студента на крышу, сделал ему 
искусственное дыхание и поинтересовался: «Как ваша фамилия?» А студент, 
отдышавшись, в знак благодарности спросил: «Что, орден хочешь за меня 
получить?»
Это Кожухов рассказывал после полигона, когда привёз пожарных к себе. «Обожгло, 
как пощечина, – вспоминал он, – даже в глазах потемнело. Потом на разборе 
Савицкий интересовался фамилиями, и я ему прямо сказал, что никогда спрашивать 
не буду, даже если приказ – по буду! Объяснил – почему, Савицкий подумал к 
кивнул: не надо».
Позвонила Ольга – что успел сделать? Я честно признался, что совершаю «двадцать 
тысяч лье вокруг самого себя» и нахожусь примерно на половине. Ольга заявила, 
что я никогда не познаю себя так, как это сделает за меня начальник отдела 
кадров, велела немедленно прекратить путешествие и заняться делом, потребовала 
к её приходу изложить, причём без халтуры, первые пятнадцать минут пожара и 
пригрозила, что в противном случае снова начнёт лечить мой радикулит жгучкой – 
адским снадобьем, от которого я вчера взвыл не своим голосом.
Жгучка меня убедила, принимаюсь за работу. Для затравки беру свой тогдашний, 
извлеченный из архива УПО рапорт на имя Кожухова.
…Верчу в руках несколько потрёпанных страниц. Почерк не мой, рапорт я диктовал 
на следующий день, и подпись нелепая – дрожащая, будто пьяный в милиции 
подписывал протокол. Но слова мои, Лёша мне дважды всё перечитал.


«13 февраля оперативный дежурный по городу капитан Нестеров В. В., начальник 
штаба капитан Рагозин Д. И., начальник тыла ст. л-т Нилин С. Н. и связной, мл. 
сержант Рудаков А. П., находясь на месте пожара жилого дома по ул. Павлова, 13, 
в 18 ч 21 мин получили сообщение о пожаре во Дворце искусств и немедленно 
выехали на объект.
В пути следования получили сообщение об объявлении пожару №5. Прибыли к месту 
вызова в 18 ч 33 мин, то есть через 12 мин. К моменту прибытия обстановка была 
следующая.
Происходило интенсивное горение от 5-го по 8-й этажи главного корпуса и на 11, 
13, 14, 15 и 18-м этажах высотной части здания. Огонь распространялся 
вертикально в вышерасположенные этажи и по коридорам перечисленных этажей 
главного корпуса, где в помещениях находилось большое количество людей, 
отрезанных от выхода огнём и дымом. Как со стороны фасада, так и со стороны 
двора, а также в высотной части в оконных проёмах стояли люди, размахивая 
шторами и разного рода предметами, чтобы привлечь к себе внимание. Некоторые, 
связав по две-три шторы, пытались самоспасаться на нижние этажи.
Видя сложившуюся обстановку, я принял руководство тушением пожара на себя, 
подтвердил по радиостанции пожару №5 и вызвал дополнительно все автолестницы, 
все автомобили газодымозащитной службы, 10 автонасосов и 20 автомашин «скорой 
помощи».
Немедленно отдал следующие распоряжения:
– штаб развернуть против центрального входа;
– на каждом этаже, начиная с 5-го, организовать боевые участки, назначить 
начальников боевых участков и в помощь уже работающим подразделениям на каждый 
этаж направить по два отделения для проведения спасательных работ;
– по периметру установить по мере их прибытия автолестницы для проведения 
спасательных работ;
– организовать взаимодействие с Горгазом, Горводопроводом и Горэнерго, 
совместно с представителями «Скорой помощи» развернуть пункты оказания первой 
медицинской помощи в лифтовых холлах четвёртого этажа;
– установить надёжную, связь между боевыми участками, прибывающим на пожар 
руководством и Центральным пунктом пожарной связи;
– через представителей ГАИ немедленно перекрыть движение городского транспорта 
и пешеходов по ул. Некрасова и прилегающим переулкам…»


Далее в рапорте перечислялись фамилии начальников боевых участков, конкретные 
действия по тушению и спасению, которые в силу своей лаконичности и казенного 
языка никоим образом Ольгу не удовлетворят.
Буду вспоминать детали.
Сначала о том, чего я не написал в рапорте.
Пока мы ехали к Дворцу, изломали головы: почему пожару объявили пятый помор? 
Скорее всего подвал… Или лифтовое хозяйство?