И тут я увидел его второй раз. Метрах в пятидесяти выше ущелья в глубине пещеры 
темнела знакомая грязно-серая туша. Соблюдая максимум достоинства, я 
проследовал мимо. Быть может, кое-кто из вас на моем месте нанес бы кабану 
визит вежливости и покалякал на местные темы, но я не так воспитан, чтобы 
заходить в чужой дом без приглашения. Кроме того, я догадывался, что кабан 
устал от всей этой кутерьмы, и поэтому старался ступать бесшумно, не шаркая 
подошвами. Мы расстались, довольные друг другом.
Час спустя я вышел на дорогу, где в условленном месте встретился со своими 
коллегами. Мы молча двинулись домой, переживая свою неудачу.
– Вон там, – Слава не выдержал и указал на высоченную гору, – я убил своего 
кабана. Я свалил его вниз, как мешок картошки.
– А я, – оживился Миша, – своих архаров перетаскивал на плечах.
– Шкура моего волка едва влезла в большой рюкзак! – важно сообщил Витя.
Хороша охота на Памире!




БЕЗВЫХОДНЫХ ПОЛОЖЕНИЙ НЕ БЫВАЕТ
Рассказы




БЕНГАЛЬСКИЕ ОГНИ

К двери книжного магазина одновременно подошли два молодых человека. Один из 
них вежливо посторонился, пропуская другого вперед, тот в свою очередь сделал 
широкий жест: проходите, мол, вы первым. Пока они обменивались любезностями, 
дверь захлопнулась, и молодые люди ошеломленно уставились на табличку: «Закрыто 
на обед».
Жертвы хорошего тона взглянули друг на друга и рассмеялись.
– Чрезмерная вежливость вредна, как и всякое излишество, – нравоучительно изрек 
один из пострадавших. – Что же, однако, целый час делать? Я ведь специально 
сюда пришел!
– И я тоже, – ответил другой. – Но этот час нужно как-то прожить. Посидим в 
скверике? Будем знакомы: Борис.
– Георгий. Посидим, пожалуй.
– Говорят, «Утраченные иллюзии» в магазин привезли, – сказал Борис, усаживаясь 
на скамье.
– Этот слух и привел меня сюда. Вы любите Бальзака, Борис?
Борис неожиданно смутился, потом на мгновение задумался и хитро взглянул на 
собеседника.
– Конечно. Отец, как говорят, современного реализма! Жаль только, что он искал 
спасения в клерикализме и абсолютизме. Но какая блестящая идея – представить 
общество в виде живого организма! Перенесение им в литературу методов 
Сент-Илера и Кювье делает его произведения необыкновенно последовательными, не 
правда ли?
– Вы, простите, не литературовед? – воскликнул Георгий, пораженный этим 
фейерверком ученых фраз.
Борис, видимо, ждал этого вопроса и улыбнулся:
– Нет, инженер-конструктор.
– Очень рад, Борис, что вы любите и так хорошо знаете Бальзака, он и мой 
любимый писатель. Интересно, какой из его романов производит на вас наибольшее 
впечатление?
– Трудно сказать. Дело в том, что я не читал ни одного…
– ??!!
На лице Георгия было написано такое искреннее недоумение, что Борис не выдержал 
и расхохотался:
– Вижу, без объяснений не обойтись. Что ж, время, к счастью, вернее, к 
сожалению, у нас есть. Согласны запастись терпением?
Георгий кивнул.
– Я вам сказал правду, – начал Борис, – Бальзака я действительно ничего не 
читал, за исключением двух-трех новелл. И вообще очень мало читал… вплоть до 
последнего времени. В институте все свободное время проводил в лабораториях, а 
по окончании втянулся в работу завода, с другом станок задумали конструировать 
– не до беллетристики.

Началось это осенью прошлого года. Зашел я в заводскую библиотеку посмотреть 
технические новинки, и за книжной стойкой вместо старой ворчуньи Марии 
Антоновны увидел существо абсолютно неожиданное. Вы помните картину Риберы 
«Святая Инесса»? Так представьте себе эту святую красавицу в библиотечном 
халате, с огромным узлом каштановых волос, с грустным взором наивных черных 
глаз – и вы поймете, почему язык у меня стал тяжелым, как жернов.
Молча уставиться с открытым ртом на незнакомую девушку – довольно верный способ 
стать в ее глазах неисправимым ослом, и я заговорил. Узнал, что Мария Антоновна 
ушла на пенсию, а она приехала к нам на работу по окончании библиотечного 
института. В библиотеке никого не было, и я, нимало не беспокоясь о бешенстве 
тщетно ожидающего меня Николая, моего соратника, прилип к книжной стойке на 
полтора часа.