шпионов найдут.
Покраснев, мы сконфуженно смотрели ему вслед.
– Подозрительный тип, – пробормотал Гришка. – Обратите внимание на его трость. 
В ней наверняка есть кинжал-пистолет!
– Заткнись, трепло, – процедил сквозь зубы Федька.
– Ну и балда же ты, Гришка, – удивился Ленька.
– Типичная балда, – подтвердил я.
– Ну и черт с вами, – обиделся Гришка. Но через секунду он снова заерзал на 
скамейке. – Может, на железную дорогу пойдем? – нерешительно предложил он. – А 
вдруг там лопнувший рельс? Мы снимем галстуки и предотвратим крушение. Это тоже 
будет считаться подвигом, за который в Артек посылают!
Предложение понравилось, но в ту же минуту вдали прогромыхал товарный поезд – 
путь в порядке.
– Хоть бы пожар какой-нибудь! – прохныкал Гришка. – Вытащить бы человека из 
огня, а?
– Хорошо бы завуча, – мечтательно сказал я. – Вытащить бы и молча уйти, не 
сказав ни слова, чтобы знал Фикус, как из класса выгонять!
– Нет, Фикуса бы я оставил, – решил Федька. – За прошлый месяц батю два раза 
вызывал! Вот кого бы я вытащил – так это директора кино… Жизни бы не пожалел – 
вытащил!
– Его бы каждый вытащил, – мечтательно изрек Ленька.
Гришка потянул носом.
– Что-то гарью пахнет, – возбужденно сообщил он.
Мы тут же потянули носами, принюхались.
– Пирожками с мясом пахнет! – установил Федька. – А вот кого бы я, ребята, не 
вытащил – так это Гришку. Пусть горит и не выдумывает! А еще д'Артаньян!
– А ну-ка помолчи, – ледяным тоном сказал Гришка. – Придумал!
Интонация, с которой он произнес эти слова, была настолько торжественна, что мы 
притихли. Гришка, слегка волнуясь, встал со скамейки.
– Один из нас… должен… утонуть!
Мы остолбенели. Федька ощупал Гришкин лоб.
– Сорок шесть градусов, – сообщил он.
– Молчи! – прикрикнул на него Гришка. – Так вот. Один из нас упадет в воду и 
начнет тонуть. Все остальные его спасут, и за этот подвиг мы поедем в Артек. 
Каково? – торжествующе закончил он.
К речке мы не шли, а бежали, неслись, не разбирая дороги.
– Ребята, стойте! – задержал нас Ленька. – Есть вопрос.
– Какой там вопрос? – с досадой спросил Федька. – Дело ясное.
Ленька покачал головой:
– А ведь того из нас, кто будет тонуть, в Артек не пошлют, – грустно сказал он.
 – За что его посылать? За то, что плавать не умеет?
– Фьють! – Федька присвистнул.
Мы приуныли. Все с надеждой посмотрели на Гришку, который напряженно мыслил.
– Ну быстрей! – тормошили мы его.
– А почему тонуть должен кто-то из нас? – Гришка усмехнулся. – Договоримся с 
кем-нибудь… Витька! Подожди!
Витька, парень из четвертого класса, долго и отчаянно торговался. Сошлись на 
ста граммах маковок. Вывернув все свои карманы, мы купили волшебное лакомство и 
взяли с Витьки слово молчать. На всякий случай Федька дал ему понюхать свой 
кулак. Мы стояли на берегу и, глотая слюни, смотрели, как Витька жрет наши 
маковки.
– А чего мне трепаться? – развязно говорил он, до едая последнюю. – Сказано – 
значит, могила.
Слизнув языком с ладони крошки, Витька разделся и полез в воду. Мы тоже 
разделись и, ежась, переминались на берегу.
– Ну, ори, – нетерпеливо приказал Федька. – Только погромче!
– Тону-у! – диким голосом завыл Витька.
Мы попрыгали в воду и, мешая друг другу, вытащили Витьку на берег. 
Исключительное разочарование – на берегу ни души. Хоть бы один свидетель 
прибежал, хоть бы один свидетель! Обидно.
– Лезь снова, – приказал Федька. – Люди вон идут, быстрее!
– Гоните еще сто граммов – полезу, – подумав, сообщил Витька.
– Потом, потом, – суетились мы вокруг него.
– Потом и полезу, – решил Витька. – Тоже дурака нашли – за бесплатно тонуть!
Мы растерянно посмотрели на Гришку.
– Витька, смотри, на том берегу лошадь без хвоста! – неожиданно воскликнул он, 
подмигивая Федьке.
Витька, разинув рот, уставился на лошадь, а Федька, не теряя времени, дал ему 
хорошего «солдатского хлеба». Витька с воплем полетел в воду.

– Тону! – заорал за него Гришка, и мы бросились спасать утопающего.
На этот раз на берегу собралась порядочная толпа. Вероломный Витька, хныча, тут 
же выдал нас с головой.
Наутро Атос, Портос, Арамис и д'Артаньян, получив все, что им причиталось, были 
развезены на все четыре стороны.



ЛЮБОВЬ КОРОЛЕВСКИХ МУШКЕТЕРОВ