- Как же теперь быть? А?
   - К Дыркину, не иначе, - пролепетал толстяк, -  к  нему  самое  лучшее.
Только грозен. Ух, грозен! И не подходи. Двое уж от него сверху  вылетели.
Телефон сломал нынче.
   - Ладно, - ответил Коротков и залихватски сплюнул,  -  нам  теперь  все
равно. Подымай!
   - Ножку не ушибите, товарищ уполномоченный,  -  нежно  сказал  толстяк,
подсаживая Короткова в лифт.
   На  верхней  площадке  попался  маленький  лет  шестнадцати  и  страшно
закричал:
   - Куда ты? Стой!
   - Не бей, дяденька,  -  сказал  толстяк,  съежившись  и  закрыв  голову
руками, - к самому Дыркину.
   - Проходи, - крикнул маленький.
   Толстяк зашептал:
   - Вы уж идите, ваше сиятельство, а я здесь  на  скамеечке-вас  подожду.
Больно жутко...
   Коротков попал в темную переднюю, а из нее в пустынный зал,  в  котором
был распростерт голубой вытертый ковер.
   Перед дверью с надписью "Дыркин" Коротков немного поколебался, но потом
вошел и оказался в уютно обставленном кабинете с огромным малиновым столом
и часами на стене. Маленький пухлый Дыркин вскочил на пружине из-за  стола
и, вздыбив усы, рявкнул:
   - М-молчать!.. - хоть Коротков еще ровно ничего не сказал.
   В ту же минуту в кабинете появился  бледный  юноша  с  портфелем.  Лицо
Дыркина мгновенно покрылось улыбковыми морщинами.
   - А-а! - вскричал он сладко. - Артур Артурыч. Наше вам.
   - Слушай, Дыркин, - заговорил юноша металлическим голосом, - ты написал
Пузыреву, что будто бы я учредил  в  эмеритурной  кассе  свою  единоличную
диктатуру и  попер  эмеритурные  майские  деньги?  Ты?  Отвечай,  паршивая
сволочь.
   - Я?.. - забормотал Дыркин, колдовски превращаясь из грозного Дыркина в
Дыркина добряка, - я, Артур Диктатурыч... Я, конечно... Вы это напрасно...
   - Ах ты, мерзавец, мерзавец, - раздельно сказал юноша, покачал  головой
и, взмахнув портфелем, треснул им Дыркина по уху, словно блин  выложил  на
тарелку.
   Коротков машинально охнул и застыл.
   - То же будет и тебе, и всякому негодяю, который позволит  себе  совать
нос в мои дела,  -  внушительно  сказал  юноша  и,  погрозив  на  прощание
Короткову красным кулаком, вышел.
   Минуты две в кабинете стояло молчание, и лишь подвески  на  канделябрах
звякали от проехавшего где-то грузовика.
   -  Вот,  молодой  человек,  -  горько  усмехнувшись,  сказал  добрый  и
униженный  Дыркин,  -  вот  и  награда  за  усердие.  Ночей   недосыпаешь,
недоедаешь, недопиваешь, а результат всегда один - по морде. Может быть, и
вы с тем же пришли? Что ж... Бейте Дыркина, бейте. Морда  у  него,  видно,
казенная. Может быть, вам рукой больно? Так вы канделябрик возьмите.
   И Дыркин соблазнительно выставил пухлые щеки из-за  письменного  стола.
Ничего не понимая, Коротков косо и застенчиво улыбнулся, взял канделябр за
ножку и с хрустом ударил  Дыркина  по  голове  свечами.  Из  носа  у  того
закапала на сукно кровь, и он, крикнув "караул", убежал  через  внутреннюю
дверь.
   -  Ку-ку!  -  радостно  крикнула  лесная   кукушка   и   выскочила   из
нюренбергского разрисованного домика на стене.
   - Ку-клукс-клан! - закричала она  и  превратилась  в  лысую  голову.  -
Запишем, как вы работников лупите!
   Ярость овладела Коротковым. Он взмахнул канделябром и ударил им в часы.
Они ответили громом и брызгами  золотых  стрелок.  Кальсонер  выскочил  из
часов, превратился в белого петушка с  надписью  "исходящий"  и  юркнул  в
дверь. Тотчас за внутренними дверями разлился вопль  Дыркина:  "Лови  его,
разбойника!", и тяжкие  шаги  людей  полетели  со  всех  сторон.  Коротков
повернулся и бросился бежать.



11. Парфорсное кино и бездна

   С площадки толстяк скакнул в кабину, забросился сетками и ухнул вниз, а
по огромной, изгрызенной лестнице  побежали  в  таком  порядке:  первым  -
черный цилиндр толстяка, за ним - белый  исходящий  петух,  за  петухом  -
канделябр, пролетевший в вершке над острой белой головкой, затем Коротков,
шестнадцатилетний с револьвером в руке  и  еще  какие-то  люди,  топочущие
подкованными сапогами. Лестница застонала  бронзовым  звоном,  и  тревожно
захлопали двери на площадках.
   Кто-то свесился с верхнего этажа вниз и крикнул в рупор:
   - Какая секция переезжает? Несгораемую кассу забыли!
   Женский голос внизу ответил:
   - Бандиты!!
   В огромные двери  на  улицу  Коротков,  обогнав  цилиндр  и  канделябр,
выскочил первым и, заглотав огромную п