сразу же приходи в Дар-
ницу. Никому ничего не говори. Жду. Андрей Иванович".
   Письмо от папы! Значит, наконец от папы! Это-главное!  Все  остальное
не имеет значения! Ура! Юрино сердце радостно забилось.  Он  лихорадочно
метнулся наверх, быстро накинул курточку и выскочил из парадного.
   Вот кладбище вагонов и паровозов... Знакомый домик, в котором он  бы-
вал не раз. Юра повернул деревянную  щеколду,  толкнул  заскрипевшую  на
петлях калитку. Нетерпеливо, не чуя под собой ног,  вбежал  на  крыльцо,
постучал.
   - Входи! - послышался кашляющий голос.
   Юра вошел в комнату. Там стоял Бинский. Был он весь какой-то  взъеро-
шенный и злой, руки у него нервно тряслись, и он сунул их в карманы. Та-
ким его Юра никогда раньше не видел.
   - Кто-нибудь знает, что ты сюда пошел? - сразу спросил  он,  стараясь
не глядеть в глаза мальчику.
   - Нет, никто, - недоумевающе ответил Юра и только  хотел  спросить  у
Бинского о письме, как скрипнула дверь и в комнату вошел Лысый -  Прохо-
ров. Не замечая Юры, словно его и не было здесь, он вопросительно взгля-
нул на Бинского, тот в ответ качнул головой.
   - Вроде все в порядке. - И тоже отвел глаза в сторону. Затем Викентий
опять спросил Юру: - Где записка?
   Юра уловил в голосе Бинского что-то враждебное.
   - Вот она. - Юра вынул из кармана курточки измятую записку.
   Лысый молча взял записку, сунул ее  в  карман,  остановился  напротив
Юры, широко расставив ноги.
   - Ты садись, кадет. У нас с тобой разговор серьезный. - И он  показал
Юре на стул.
   - Где папино письмо? - спросил Юра с нарастающей неприязнью  к  этому
наглому человеку с впалыми глазами, к этой пропахнувшей мышами комнате.
   - Подожди ты с письмом! - отмахнулся Бинский. - Скажи лучше, о чем  с
тобой чекисты говорили? - И он в упор уставился в Юрины глаза, ловя  ма-
лейшее изменение взгляда.
   - Ни о чем не говорили. Спрашивали только, за что меня в чулан  поса-
дили, - отчужденно ответил Юра.
   - Ну а ты что? - Все ближе, ближе надвигались на Юру белые  и  холод-
ные, похожие на стекла бинокля глаза Бинского.
   - Я им ничего не сказал, - тихо сказал Юра.
   - Рассказывай подробнее, - приказал Лысый. И тоже придвинулся к Юре.
   "Чего они от меня хотят?" - со страхом додумал мальчик.
   - Все. - Юра подумал немного. - Да, еще про  Загладина  говорили.  Вы
мне неправду про самогон сказали. То вовсе не самогон был.
   - Ты им сказал об этом? - У Лысого испуганно взметнулись брови.
   - Нет, конечно. Но я догадался. Зачем вы это сделали? - Юра в негодо-
вании сжал свои кулачонки. - Ведь там, на складах,  пшеница  была!  Люди
голодают, а там пшеница...
   - А о том, к кому ты ходил с поручениями Викентия Павловича,  спраши-
вали? - недобро перебил его Бинский.
   - Да нет же!.. Дайте мне папино письмо! - взмолился Юра, начиная  по-
нимать, что письма ему не дадут.
   Бинский коротко взглянул на Лысого, тот нервно пожал плечами.
   - Не спрашивали, так спросят. Не сказал, так скажет, -  холодным  от-
чужденным голосом обронил Лысый. - К великому сожалению, вся его беда  в
том, что он слишком много знает, да-да!
   "О чем это они?" - подумал Юра. И вдруг окончательно понял:  никакого
папиного письма у них нет. Просто его заманили сюда, чтобы выпытать, что
им нужно.
   - Нет у вас никакого письма! Вы все врете! Да, да, врете! -  вдруг  с
отчаянной решимостью вознегодовал Юра. - Вы такие  же  гадкие,  как  тот
бандит, который к вам ходит! Вы... - Дальше он  не  смог  продолжать:  к
горлу подступил ком, на глаза набежали слезы.
   Бинский долго и задумчиво смотрел на Юру широко  открытыми  тусклыми,
немигающими глазами. Потом сомкнул веки и тихо произнес:
   - Вы правы, штабс-капитан, он опасен.
   Юра повернулся к Лысому и увидел, что тот тоже  как-то  странно,  как
загипнотизированный, смотрит на него круглыми белыми глазами.  И  скорее
почувствовал, нежели понял: сейчас должно произойти что-то ужасное,  не-
отвратимое. Ему почудилось, что он стоит в темном, липком пятне, пытает-
ся сдвинуться с места и никак не может. Ноги налились противной,  вязкой
тяжестью, приросли к полу. Он затравленно посмотрел снизу вверх на Бинс-
кого, цепляясь за мысль: "Ведь он хорошо знает Викентия Павловича... Ча-
ем меня поил!.." И в это мгновение цепкие, костлявые пальцы Лысого схва-
тили Юру сзади за горло.
   Юра сильно дернулся и почти вырвался, в ушах у него загудело, и  поп-
лыли перед глазами огненные круги.
   - Ну, не так же! Не та-ак! - донесся до Юры истеричный голос  Бинско-
го. Он обеими руками схватил Юру за волосы, заломил назад голову. И тог-
да пальцы Лысого еще сильнее сдавили горло. Юра стал задыхаться и терять
сознание...
   Последнее, что он увидел уже как во сне, - это как с грохотом распах-
нулась дверь и знакомый, с хрипотцой, голос крикнул:
   - Брось мальчонку! Руки вверх, гады!
   На п