|
ительно думал.
- Хочешь, - тихо сказал Фролов, - я расскажу тебе об одном необыкно-
венном человеке? Он из дворян. Но всю жизнь боролся за справедливость,
за то, чтобы богатые не обирали бедных. А его сажали за это в тюрьму,
ссылали на каторгу... В Вятке, в ссылке, я с ним и познакомился... А не-
давно в Москве видел его снова. Он болен. Недоедает. Спит по три-четыре
часа в сутки. Но даже враги называют его Железным Феликсом... Вот
так-то... Однако давай-ка подумаем вместе, как тебе дальше быть. - Фро-
лов задумался, долго молчал, а Юра терпеливо ждал, ему была неинтересна
его собственная судьба, ему нужно было обязательно дослушать рассказ о
необыкновенных людях, которые жили не когда-то, а живут сегодня, рядом с
ним, Юрой.
- Вот что, Юра, - наконец заговорил Фролов. - Ты, наверное, хотел бы
вернуться домой?
Юра представил себе пустую разоренную обыском квартиру Сперанских.
"Домой"! Нет, эти большие комнаты не были его домом. У него теперь вооб-
ще не было дома, где бы его ждали и могли обрадоваться ему.
- Мне все равно, - сказал он упавшим голосом. Но вспомнил тетю Ксеню
- она была ведь добра и ласкова, почти как мама, - и, наверно, сейчас
очень беспокоится о нем. Тетя Ксеня, пожалуй, была единственным челове-
ком в этом городе, которого Юра хотел бы видеть, и с проснувшейся надеж-
дой он спросил: - Скажите, а Ксения Аристарховна, моя тетя... Вы ее тоже
отпустите?
- Твоя тетя... - Фролов грустно помолчал. - Понимаешь, мне и самому
тут еще не все ясно. Могу тебе только обещать, что мы разберемся в самое
короткое время. Возможно, очень возможно, что твоя тетя скоро вернется.
Может, даже сегодня или завтра. Так как будем решать?
- Хорошо, я пойду домой, - согласился Юра. Ему хотелось остаться сей-
час одному, он очень устал, и ему нужно было так много продумать, ре-
шить, и чтоб никто, никто не мешал.
- Ну вот и ладно. - Фролов опять помолчал. - Только ты, пожалуйста,
будь осторожен и никому не открывай, слышишь, никому! А завтра к тебе
придет Семен Алексеевич, расскажет, что будет с тетей. Завтра наверняка
кое-что прояснится. Договорились?.. - старался уберечь мальчишку от все-
го случайного Фролов.
Юра молча кивнул, хотя и не понял, почему никому нельзя открывать, но
переспрашивать не стал: с недавнего времени он почти совсем отвык от из-
лишних вопросов.
- Значит, договорились? - Фролов встал и вызвал дежурного.
Вскоре Красильников отвез Юру на Никольскую. Разыскал дворника, при
нем отомкнул калитку, распечатал дверь, пожелал Юре всего доброго, еще
раз предупредил, чтобы никомуникому не открывал двери, а завтра он обя-
зательно наведается к нему, и - ушел.
Заперев за чекистом дверь, Юра, не заходя в комнаты, поднялся на ман-
сарду, сел возле окна и стал бездумно смотреть на улицу. Смотрел и ниче-
го не видел. Не заметил он, как в подъезд дома, стоящего напротив, прош-
мыгнул человек в студенческой куртке. Юра мог бы даже узнать этого чело-
века - он видел его в коридоре Чека. А вскоре в одном из противоположных
окон настороженно шевельнулась и тут же опустилась занавеска. И этого
Юра тоже не заметил. События дня беспорядочно вставали в памяти, в мыс-
лях царила совершенная сумятица...
Уснул Юра в тот вечер рано. А когда проснулся, лучи солнца щедро за-
ливали мансарду. Юра подбежал к окну и зажмурился от удовольствия: так
на улице было хорошо, солнечно, нарядно! Едва-едва пожелтевшие с краев
листья деревьев ярко зеленели на солнце. Зыбкий теплый ветерок раскачи-
вал занавеску, тени образовывали на полу причудливые узоры.
Ах как здорово! Скорее на улицу - просто на улицу без всякой цели, к
солнцу, к теплу, к людям... Но тут же Юра вспомнил, что обещал заглянуть
утром Красильников. Нет, надо подождать, а то вдруг разминутся. И вскоре
услышал звонок.
Звонили вначале осторожно, потом посильней. Юра открыл окно, перег-
нулся через подоконник - возле калитки стоял какой-то мальчишка в драном
пиджачке и коротких брюках.
Юра метнулся к двери и тут же вспомнил предупреждение чекистов никому
не открывать. "Какие пустяки, - подумал Юра. - Ведь это же всего-навсего
мальчишка". И он быстро выбежал во двор, открыл калитку. Мальчишка встал
на порожке.
- Тебя как зовут? - спросил он, присвистнув для вящей убедительности.
- Ну, Юра. А что? - недоуменно ответил Юра.
- А фамилия? - продолжал допрашивать мальчишка, рассматривая Юру ис-
подлобья.
Юра усмехнулся:
- Зачем тебе?
- Раз говорю - надо. Дело есть. Может, тебя касаемо. - Гость, опер-
шись о косяк калитки плечом, принял независимый вид.
- Львов моя фамилия.
- Вот ты как раз мне и нужен! Получай! - Парнишка протянул Юре свер-
нутый трубочкой листок бумаги, повернулся и тут же исчез вмиг, вроде и
не было его.
Юра осторожно развернул листок. Там было написано:
"Твой папа прислал письмо. Получишь записку -
|
|