хозяйственности. И  бе-
зусловно, в самое ближайшее время рухнет. Гибнущей, по их представлению,
новой русской государственности могло помочь лишь  животворное  экономи-
ческое влияние с Запада. Но журналисты твердо знали, что никакой помощи,
даже мизерной, не будет.
   Как же в этой обстановке поведет себя главный  чекист  всей  Украины?
Разумеется, профессиональная деликатность, журналистская этика не позво-
лили господам журналистам включить в круг своих вопросов прямой: на  что
вы, большевики, надеетесь? А так хотелось спросить! Задать вопрос и пос-
мотреть, как будет реагировать этот неприступный чекист. И в то же время
они рассчитывали, что их проницательная опытность,  несомненно,  поможет
им найти в любом ответе Лациса интересующий их смысл. Затем, придав это-
му ответу нужную форму, они подадут его как сенсацию. Важно, чтобы Лацис
много говорил. Надо так построить беседу, чтоб главный чекист  разоткро-
венничался - тут его можно и подловить.
   Но первой неожиданностью для них была внешность  Лациса,  его  манера
держаться, вести беседу - в общем, весь облик и  линия  поведения  этого
человека. О да, конечно, они не верили тем своим  не  в  меру  впечатли-
тельным и нервным коллегам, которые представляли чекистов эдакими людое-
дами, дикарями в кожаных куртках и с заряженными наганами в руках. Одна-
ко они ожидали увидеть человека, в котором его происхождение из низов не
сможет нивелировать никакой высокий ранг. А тут все иное - внешность Ла-
циса никак не вписывалась в этот предварительный портрет. Тонкий мужест-
венный профиль, выказывающий в Лацисе умный и сильный характер. И  глаза
тоже поразили господ журналистов: чего в них было больше -  спокойствия,
ироничной насмешливости, уверенной основательности? Такой человек,  судя
по всему, стремится видеть вещи  такими,  каковы  они  есть  в  действи-
тельности, а не такими, какими хотелось бы ему их видеть.
   Лацис, как надлежало хозяину, первым  нарушил  почтительное  молчание
журналистов. И к тому же заговорил с журналистами по-английски:
   - Как себя чувствуете у нас, господа?
   - О, мосье, хорошо! - заулыбался Жапризо. - Мы  увезем  самые  теплые
воспоминания.
   - И неплохой материал для своих газет. Не правда ли? - в свою очередь
улыбнулся Лацис.
   - Объективный, - корректно вставил Колен, а про себя подумал:  "Похо-
же, что чекист берет инициативу в свои руки. Не мы его интервьюируем,  а
он нас!"
   Лацис остро посмотрел на Колена, лицо его посуровело.
   - На страницах вашей газеты последнее время печатается особенно много
небылиц о Советской России. Недавно в одном из номеров я прочитал  даже,
что русский народ ждет не дождется, чтобы его поскорей завоевала Англия.
   Колен сидел подтянутый, сдержанный и не  без  ехидцы  заметил,  смело
глядя на правоверного чекиста:
   - Мистер Лацис, это пишут русские.
   - Кого вы имеете в виду? - быстро спросил Лацис.
   - За границей сейчас много русских. Очень много. А у нас печать - де-
мократическая. Вот и пишут...
   - Вот вы о ком... Но, господа, вы ведь понимаете,  что  эти  русские,
равно как и воюющие в армиях Деникина и Колчака,  давно  потеряли  право
говорить от имени русского народа, став наемниками у вас, иностранцев: у
англичан, французов, американцев... Ведь победи вы, никакой "единой, не-
делимой России" не будет. - Лацис с усмешкой посмотрел на Колена: -  Для
вас, я полагаю, не является секретом конвенция о размежевании зон  влия-
ния между союзниками. По этому документу в английскую сферу входят  Кав-
каз, Кубань, Дон... - Лацис перевел взгляд на Жапризо, торопливо  писав-
шего в блокноте - А во французскую включены Крым, Бессарабия, Украина. Я
не говорю уже о землях, на которые зарится Япония, и о претензиях Амери-
ки.
   В кабинете воцарилась тишина. Ее нарушил Жапризо:
   - Господин Лацис, позвольте задать несколько вопросов?
   - Пожалуйста. - В голосе Лациса прозвучали насмешливые нотки.
   - Правильно я понял, что всех, бежавших за границу,  вы  расцениваете
как ваших врагов? - Жапризо казалось, что этим вопросом он поставил  Ла-
цису ловушку.
   - Нет, конечно! Я убежден в том, что среди русской эмиграции в Париже
и Лондоне есть порядочные, честные люди,  хотя  и  не  разделяющие  идей
большевиков, - сдержанно и спокойно ответил Лацис, все более  отчуждаясь
от своих собеседников.
   - Идея большевизма создать государство рабочих и крестьян... -  убеж-
денно начал было француз.
   - Оно уже создано, господин Жапризо. Вы две недели вояжируете по тер-
ритории первого в мире рабоче-крестьянского государства! - жестко  прер-
вал его Лацис.
   - Простите за неточность. Тогда я сформулирую вопрос проще. Как в ва-
шем государстве рабочих и крестьян относятся к дворянству?
   "Ну, уж на этот крючок он должен обязательно попасться", - лукаво по-
думал француз.
   - Пушкин и Толстой были дворянами. Смешно не понимать значения  пере-
довой части дворянства в истории русской культуры и в истории  революци-
онного движения. Тогда нужно отказаться от Радищ