думаю, что  законность
в России скоро восстановится. И я вам  советую,  вернувшись  домой,  же-
ниться на крестьянке. Во имя вашего потомства...
   Оказалось, что их разговор слышали все. Кто-то не выдержал,  засмеял-
ся. Засмеялись и остальные.
   - Браво, капитан! - поддержал полковник Львов.
   - Недобрая шутка, капитан, - сухо сказал Волин и с вызовом добавил: -
Но ей-богу, если бы случилось чудо, нет, если бы это помогло чуду и  нам
бы удалось спастись, ну что ж, я согласен жениться на крестьянке.
   Проскрипела над их головами ляда, и в светлом квадрате появилось зас-
панное лицо охранника.
   - Эй вы, там! Держите?.. - с равнодушной ленцой предупредил он.
   И сверху вниз поплыло ведро с болтушкой. Капитан Ростовцев  подхватил
его, поставил посреди темницы.
   - Прошу к столу, господа!
   "Господа" не заставили себя упрашивать. Уселись мигом  вокруг  ведра.
На ощупь опускали в ведро ложки, ели.
   - Кухня шеф-повара "Континенталя" дяди Вани, - кисло пробормотал  по-
ручик Дудицкий, брезгливо помешивая ложкой в ведре.
   - Я в Киеве предпочитал обедать в "Апполо", - подал реплику Волин.  -
Там в свое время были знаменитые расстеган.
   - Что-то сейчас там, в нашем Киеве, -  задумчиво  произнес  полковник
Львов.
   - "Товарищи" гуляют по Крещатику, -  сказал  капитан  Ростовцев  так,
чтобы слышали красные командиры. - Красные  командиры  едят  в  "Апполо"
кондер с лошадиными потрохами...
   - Я не о том. У меня в Киеве сестра. К ней должны были  приехать  моя
жена с сыном, да вот не знаю, добрались ли... -  Полковник  не  закончил
фразу: снова заскрипела ляда и в проеме появилось несколько  раскраснев-
шихся от выпивки лиц.
   - Пожрали?.. Все! Вылазь! Вышло ваше время!..
   Они по одному вылезли из подвала и, ослепленные после темноты,  оста-
новились у широко открытой двери амбара, не решаясь выйти на улицу,  за-
литую ярким солнечным светом. Все они были босые, без ремней, в выпущен-
ных наружу рубахах и гимнастерках.
   Мирон пошел вперед, за ним двинулись пленные. Слева и справа  от  них
настороженно шагали с обрезами в руках конвойные.
   Они прошли через двор, обогнули пулеметную тачанку, на задке  которой
была прибита фанера с коряво выведенной надписью: "Бей красных, пока  не
побелеют! Бей белых, пока не покраснеют!" - подошли к крыльцу.
   - Ласково просим до хаты, - паясничал Мирон, показывая  на  дверь.  -
Сам батько Ангел пожелал с вами побеседовать.
   Когда пленники вошли в просторную, украшенную вышитыми рушниками и  в
богатых окладах иконами горницу, батька Ангел обернулся к ним и,  прищу-
рив глаза, долго и бесцеремонно рассматривал, наслаждаясь их жалким  ви-
дом. Затем, напустив на себя неприступный вид, приказал:
   - Докладывайтесь, кто такие?
   Полковник Львов передернул плечами и отвернулся.
   - Та-ак... Не желаете, значит, говорить? -  распаляя  себя,  медленно
протянул атаман.
   И тогда за всех на вопрос Ангела ответил Волин:
   - Все мы - кадровые офицеры, кроме этих двоих. - Ротмистр указал гла-
зами на Сиротина и Емельянова. - Среди нас - полковник Львов.
   - Кадровые, говоришь, офицеры?.. А этот, говоришь, полковник? - хрип-
ловатым то ли с перепоя, то ли еще со сна голосом  переспросил  Ангел  и
внимательно посмотрел на Львова. - Куда ж он сапоги дел? Пропил?
   У Львова дрогнуло лицо, он хотел что-то сказать, но промолчал.
   - Сапоги с нас сняли ваши люди, -  выступил  вперед  Кольцов.  -  Вот
этот! - И он указал глазами на Мирона, который сидел возле двери на  та-
бурете, выставив вперед на показ ноги в трофейных сапогах, словно приго-
товился смотреть спектакль.
   - Этот? Ай-яй-яй! А еще боец свободной анархо-пролетарской армии  ми-
ра! - укоризненно покачал головой  батька  и  снова  стал  рассматривать
пленных холодным, немигающим взглядом.
   Затем подошел к столу, быстрыми движениями  расстелил  карту:  -  Так
вот, братва, хочу я с вами маленько побеседовать...
   Вы уж не обижайтесь, у нас ни товарищев, ни благородиев. Мы  по-прос-
тому: братва и хлопцы.
   - А как же женщин будете величать? - не удержался, язвительно спросил
Львов.
   Однако Ангел сделал вид, что не услышал этого вопроса.
   - Так вот, хочу я, братва, прояснить вам  обстановку,  чтоб,  значит,
мозги вам чуток прочистить. Может, чего поймете!  -  Ангел  склонился  к
карте, продолжил: - Тут вот сейчас красные. Отступают...  Тут  -  белые.
Наступают. Вроде бы как все складывается в вашу пользу, - он взглянул на
белых офицеров, а затем перевел взгляд на красных командиров, - и  не  в
вашу пользу. Но это обман зрения. -  И,  сделав  большую,  выразительную
паузу, торжествующе добавил: - На самом  деле  все  складывается  в  мою
пользу...
   Ангел несколько раз прошелся по горнице, снова остановился перед пол-
ковником Львовым, спросил:
   - Понимаешь?