От кахетинцев – Сулханишвили, Таниашвили.

В торговый Совет: мелик Вардан Бебутов – главный, тбилисцы – Микадзе, 
Кобахидзе; от кахетинцев – Орагвелидзе, Якошвили. И амкары: уста-баши Гогиладзе 
и Сиуш Чинчаладзе.

Все дела каждый Совет решает в своем кругу, потом передает в высший Совет, куда 
посылает двух советников – будь то азнауры или купцы.

Все вырешенное высшим Советом утверждают правитель и 
католикос…
Тбилели благословил скрещенные шашки. Выборные поклялись действовать «на отраду 
и честь царств».

Впервые собирается высший Совет. Кахетинцы – Андроникашвили и Джорджадзе – 
встревожены сведениями, просачивающимися через теснины Упадари. Уже как равные 
требуют они ускорить отъезд посольства в Стамбул. Необходимо запугать шаха 
военным союзом с султаном.

Митрополит Никифор настойчиво напоминает о единоверной Русии. Свет, излучаемый 
крестом, освещает путь в Москву. Патриарх Филарет не одобрит дружбы с неверными 
турками.

Зураб Эристави дает волю неуемному гневу: а дружбу с давителем христиан шахом 
Аббасом не осуждает 
Филарет?!
Вспыхивает спор. Моурави молчит. Царевич Вахтанг за Русию. В единении веры сила 
против магометан. Его поддерживает Липарит. В Московию разумно отправить 
посольство. Просить в помощь войско с «огненным боем». Клятвенные заверения 
подтвердить кипами шелка. Мачабели растерянно озирается: он советует не 
брезгать и полумесяцем. Мирван Мухран-батони решительно против Никифора и 
Трифилия: не раз посылали в Русию, но все сводилось к щедрым посулам и 
требованию стать под высокую руку царя северных земель. Трифилий настаивает на 
своем: раньше тянулось смутное время, а сейчас усилилась Русия. Необходимо 
добиться спасительного союза. В Кремле московском с почетом встретят Георгия 
Саакадзе. Великий Моурави сумеет достичь всего.

Высший Совет большинством одобряет предложение Трифилия. Не сомневаются 
мдиванбеги, что Моурави искусством своего слова убедит царя Михаила в 
выгодности союза Русии с Грузией для совместного укрепления южного рубежа.

Саакадзе внимательно слушает: в доводах много разумного, но он хорошо знает 
шаха 
Аббаса:
— Если бы я верил в успех, не задумался бы. Но, высокочтимые мдиванбеги, у нас 
время горячее, нельзя охлаждать его далеким путешествием в неизвестность. 
Посольство в Русию отправим, но отправим и в Стамбул. Обсудите и наметьте 
послов… Времени на составление грамот, сбор караванов и приготовление даров для 
Русии и Турции достаточно. В трудный путь советую двинуться ранней весной.




ГЛАВА 
СОРОКОВАЯ

Накаливалась земляная печь. В ней обжигали «карга зяги» – шелковый гипс. Затем 
вынимали обожженные глыбы и размалывали в порошок. В большие чаны выливали 
кислое молоко, смешивали с порошком и погружали в эту смесь шерстяную пряжу. 
Через некоторое время вынимали, просушивали и передавали опытным ткачихам.

Ослепительно белое сукно кроилось ностевками. Мелькали золотые позументы и 
кисти. Так изготовлялись башлыки для дружины «барсов». Блестели серебряные 
кисти и позументы для башлыков азнауров, начальников сотен.

На циновках, покрытых холстом, полукругом раскладывали равномерным слоем 
отливающую вороньим крылом черную шерсть. Поверх первого слоя накладывали 
второй, состоящий из отборных косиц, густо обрызгивали водой, свертывали в 
трубу вместе с циновкой и, под песню, уваливали до уплотнения.

Просушив хорошенько бурку, расчесывали косицы шерсти щеткой из стеблей дикого 
льна, опаливали шерстинки изнанки на легком огне и передавали нашивальщицам для 
отделки оранжевыми галунами и ремнями.

Сто бурок, выстроенных в ряд, походили на черные скалистые горы, и белые конусы 
башлыков из них казались сторожевыми башнями на вершинах. Они ждали сотню 
Автандила Саакадзе.

Эти бурки и башлыки, вместе с одеждой из тонкого сукна, Саакадзе приказал 
изготовить спешно. Автандил терялся в догадках: зачем отец так блестяще выряди