и черт его знает, кто он! Не так ли? Кроме 
того, не она, а Вардисахар известна как колдунья. Простолюдинка, дочь сапожника,
 она была наложницей аланского царя. Но когда Чиабер изменнически убил 
аланского царя и забрал аланские крепости, он взял в плен эту женщину и подарил 
ее своей невесте Шорене.
     После некоторого молчания он снова направил на Мелхиседека суровый взгляд 
и. заметил, что его доводы все еще не убедили, католикоса.
     – А, дело девушки Фанаскертели улажено, всеблаженнейший. Государь подарил 
жизнь младшему сыну цхратбийского эристава Дачи. За этого несчастного мы и 
выдадим замуж девушку Фанаскертели. Его согласие уже, получено. Если же 
этодело предадим гласности, то опорочим имя невесты; и тогда даже смерть. 
Фарсмана не поможет ей.
     Католикос был против смертной казни– и ослепления Фарсмана, он требовал 
лишь, его изгнания, но теперь убедился, что это будет на руку сарацинам, и 
потому поверил во все, о чем говорил ему Звиад,
     Мелхиседек согласился, чтобы главный судья временно приостановил дело 
Фанаскертели, Он не терял надежды и на то, что такое милосердие может обратить 
Фарсмана в Христову, веру.
     Звиад счел беседу законченной и собрался уходить.
     Католикос лежал, сложив руки и сжав уста, и глядел на иконы. Вдруг он 
повернулся к Звиаду.
     – Это все хорошо, любезный Звиад, но… еще одно самое важное дело должно 
быть улажено навсегда.И уставил на Звиада глазачерные пуговички. – Ты 
проницателен, и тебе, известно, какое тяжкое бремя господь возложил на меня в 
этом мире. Царица Мариам посетила меня три дня тому назад. Она сидела вот в том 
кресле и обливалась горькими слезами. Жаловалась на распутность царя. Говорила, 
что решила постричься в монахини в Ведийский монастырь. Царицу Мариам 
грузинская церковь когданибудь причислит к лику святых, но сейчас пострижение 
ее в монахини было бы вредно для государства… Я требую от царя, Звиадбатоно, 
пострижения в Ведийскую женскую обитель девушки Колонкелидзе.
     Звиад очутился в тупике, он понял, что отступать некуда, и решил сообщить 
католикосу то, что ему сказал царь:
     – Это невозможно, твое святейшество! Гурандухт выдает свою дочь за Гиршела,
 владетеля Квелисцихе. Царь Георгий уже дал согласие…
     Католикос счел это благоразумным, и отказался от своего требования. Было 
за полночь, когда трое светильциков провожали спасалара из, сада католикоса.
     Звиад отпустил слуг и залюбовался усеянным звездами небом. В окрестностях 
моста Звездочетов громко кричал фазан.
     
XXV
     
     Царица Мариам с нетерпением ждала после пасхи приезда владетеля КвелиСцихе.
 Она не любила родственников мужа, особенно Гиршела. Но на этот раз возлагала 
на него все свои надежды.
     Царица была уверена, что, как только Гиршел обручится с Шореной, царь 
оставит эту «грешницу» и злые языки перестанут сплетничать.
     Наступило весеннее половодье. Арагва, Кура и Ксани разлились в этом году 
особенно бурно. Мариам потеряла надежду, да и другие перестали ждать гостей в 
ближайшие дни.
     Владетель Квелисцихе не был во Мцхете с отроческих лет. И сейчас старые и 
малые были заняты только им.
     Семь лет находился Гиршел со своими тремя азнаурами в плену у сарацин. В 
день байрама их привели во дворец халифа.
     Грузины внезапно набросились на сарацинских воинов игулямов, обезоружили 
их, отняли у них латных коней, с боем проложили себе путь и бежали. Спустя год 
они достигли Квелисцихе. За полночь под красную горку к дозорным башням 
Арагвских ворот подъехали семь всадников в латах. Они пересекли разлившуюся 
Куру у Квахврели. Река унесла оруженосца эристава – Качабураисдзе, и азнауры 
тщетно пытались спасти его. Наконец сам эристав бросился за ним. Течением 
унесло лошадь тонувшего оруженосца. Гиршел вплавь догнал его, подхватил под 
мышки, как малое дитя, и выволок едва живого на противоположный берег. Затем 
вплавь бросился за конем и уже верхом на нем снова переплыл реку.
     С трудом переправились они и через Ксани. На другой день после их приезда 
в Мцхету Мелхиседек отслужил благодарственный молебен по случаю их чудесного 
спасения. Вся Мцхета заговорила о храбрости эристава Гиршела.
     После полудня, когда католикос Мелхиседек со своим собором находился в 
большой царской палате, туда вошел, звеня шпорами, богатырь в серебряной 
кольчуге, но без меча. Его сопровождали азнауры в латах.
     Он направился прямо к царице, опустился перед ней на одно колено, 
поцеловал руку, затем приложился к руке католикоса, расцеловался с царем 
Георгием, и, когда подошел к спасалару, все заметили, что даже великан Звиад на 
целую голову ниже его.
     Медвежья неловкость чувствовалась в движениях гостя. На щеках виднелись 
шрамы от ран, нанесенных мечом, и это несколько портило его красивую наружность.
 Голос у него был гулкий.
     Гиршел редко смеялся и был скромен в обращении с людьми. Царица не сводила 
глаз с гостя; когда он обнял царя, проницательный взгляд Мариам заметил, что 
Георгий довольно холодно встретил долгожданного родственника.
     Гиршел простудился при переправе через Мтквари, кашлял, но не обращал 
внимания на недомогание. Странные сведения получила царица о Гиршеле: будто он 
избегает женщин, курит опи