– Да.

Я распрямился:

– Блестящая идея… но твои вещи… вечернее платье, туфли…

– Я и останусь до вечера.

– А как же дома?

– Позвоним и скажем, что я где-то заночевала.

– Ладно. Ты хочешь есть?

– Нет еще.

– На всякий случай я быстренько стащу пару свежих булочек. Разносчик повесил 
уже корзинку на входной двери. Еще не поздно.

Когда я вернулся, Пат стояла у окна. На ней были только серебряные туфельки. 
Мягкий утренний свет падал, точно флер, на ее плечи.

– Вчерашнее забыто. Пат, хорошо? – сказал я.

Не оборачиваясь, она кивнула головой.

– Мы просто не будем больше встречаться с другими людьми. Тогда не будет ни 
ссор, ни припадков ревности. Настоящая любовь не терпит посторонних. Бройер 
пускай идет к чертям со всем своим обществом.

– Да, – сказала она, – и эта Маркович тоже.

– Маркович? Кто это?

– Та, с которой ты сидел за стойкой в «Каскаде».

– Ага, – сказал я, внезапно обрадовавшись, – ага, пусть и она.

Я выложил содержимое своих карманов:

– Посмотри-ка. Хоть какая-то польза от этой история. Я выиграл кучу денег в 
покер. Сегодня вечером мы на них покутим еще разок, хорошо? Только как следует, 
без чужих людей. Они забыты, правда? Она кивнула.

Солнце всходило над крышей дома профессиональных союзов. Засверкали стекла в 
окнах. Волосы Пат наполнились светом, плечи стали как золотые.

– Что ты мне сказала вчера об этом Бройере? То есть о его профессии?

– Он архитектор.

– Архитектор, – повторил я несколько огорченно. Мне было бы приятнее услышать, 
что он вообще ничто.

– Ну и пусть себе архитектор, ничего тут нет особенного, верно. Пат?

– Да, дорогой.

– Ничего особенного, правда?

– Совсем ничего, – убежденно сказала Пат, повернулась ко мне и рассмеялась.

– Совсем ничего, абсолютно нечего. Мусор это – вот что!

– И эта комнатка не так уж жалка, правда, Пат? Конечно, у других людей есть 
комнаты получше!..

– Она чудесна, твоя комната, – перебила меня Пат, – совершенно великолепная 
комната, дорогой мой, я действительно не знаю более прекрасной!

– А я, Пат… у меня, конечно, есть недостатки, и я всего лишь шофер такси, но…

– Ты мой самый любимый, ты воруешь булочки и хлещешь ром. Ты прелесть!

Она бросилась мне на шею:

– Ах, глупый ты мой, как хорошо жить!

– Только вместе с тобой, Пат. Правда… только с тобой!