– У вас найдутся комнаты для нас? – спросил я.

– Уж если господин Кестер известил меня, то комната для вас всегда найдется, – 
заявила фройляйн Мюллер, покосившись на меня. – Вам я предоставлю самую лучшую,
 – обратилась она к Пат.

Пат улыбнулась. Фройляйн Мюллер ответила ей улыбкой.

– Я покажу вам ее, – сказала она.

Обе пошли рядом по узкой дорожке маленького сада. Я брел сзади, чувствуя себя 
лишним, – фройляйн Мюллер обращалась только к Пат.

Комната, которую она нам показала, находилась в нижнем этаже. Она была довольно 
просторной, светлой и уютной и имела отдельный выход в сад, что мне очень 
понравилось. На одной стороне было подобие ниши. Здесь стояли две кровати.

– Ну как? – спросила фройляйн Мюллер.

– Очень красиво, – сказала Пат.

– Даже роскошно, – добавил я, стараясь польстить хозяйке. – А где другая?

Фройляйн Мюллер медленно повернулась ко мне:

64?

– Другая? Какая другая? Разве вам нужна другая? Эта вам не нравится?

– Она просто великолепна, – сказал я, – но…

– Но? – чуть насмешливо заметила фройляйн Мюллер. – К сожалению, у меня нет 
лучшей.

Я хотел объяснить ей, что нам нужны две отдельные комнаты, но она тут же 
добавила:

– И ведь вашей жене она очень нравится.

«Вашей жене»… Мне почудилось, будто я отступил на шаг назад, хотя не сдвинулся 
с места. Я незаметно взглянул на Пат. Прислонившись к окну, она смотрела на 
меня, давясь от смеха.

– Моя жена, разумеется… – сказал я, глазея на золотой крестик фройляйн Мюллер. 
Делать было нечего, и я решил не открывать ей правды. Она бы еще, чего доброго, 
вскрикнула и упала в обморок. – Просто мы привыкли спать в двух комнатах, – 
сказал я. – Я хочу сказать – каждый в своей.

Фройляйн Мюллер неодобрительно покачала головой'

– Две спальни, когда люди женаты?.. Какая-то новая мода…

– Не в этом дело, – заметил я, стараясь предупредить возможное недоверие. – У 
моей жены очень легкий сон. Я же, к сожалению, довольно громко храплю.

– Ах, вот что, вы храпите! —сказала фройляйн Мюллер таким тоном, словно уже 
давно догадывалась об этом.

Я испугался, решив, что теперь она предложит мне комнату наверху, на втором 
этаже. Но брак был для нее, очевидно, священным делом. Она отворила дверь в 
маленькую смежную комнатку, где, кроме кровати, не было почти ничего.

– Великолепно, – сказал я, – этого вполне достаточно. Но не помешаю ли я 
кому-нибудь? – Я хотел узнать, будем ли мы одни на нижнем этаже.

– Вы никому не помешаете, – успокоила меня фройляйн Мюллер, с которой внезапно 
слетела вся важность. – Кроме вас, здесь никто не живет. Все остальные комнаты 
пустуют. – Она с минуту постояла с отсутствующим видом, но затем собралась с 
мыслями: – Вы желаете питаться здесь или в столовой?

– Здесь, – сказал я.

Она кивнула и вышла. – Итак, фрау Локамп, – обратился я к Пат, – вот мы и 
влипли. Но я не решился сказать правду – в этой старой чертовке есть что-то 
церковное. Я ей как будто тоже не очень понравился. Странно, а ведь обычно я 
пользуюсь успехом у старых дам.

– Это не старая дама, Робби, а очень милая старая фройляйн.