о чем поговорить с фон Герике.
   - А может, лучше пока что с этим  повременить?  -  осторожно  спросил
Венцель фон Стурза, решивший, что Карфангер действительно не шутит  нас-
чет дверей.
   - Отчего же?
   - Если на датском фрегате двери кают окажутся повыше, то  ни  к  чему
затевать это дело, - ответил фон Стурза.
   - О, насчет этого не советую вам питать особых надежд.
   - Насчет чего - фрегата или дверей?
   Но прежде чем Карфангер успел ответить, он заметил Петера  Эркенса  и
Отто фон Герике,  шагавших  по  набережной  Альстера  по  направлению  к
"Дельфину". "Интересно, - подумалось ему, - какие важные дела  заставили
плотника привести в порт самого бранденбургского резидента?"
   Просьба, с которой обратился к нему фон Герике, оказалась весьма нео-
жиданной:
   - Господин Карфангер, я хорошо понимаю, что сейчас, перед  выходом  в
море, трудно будет найти хорошего корабельного плотника, однако хочу со-
общить вам, что Петер Эркенс принят  старшим  корабельным  плотником  на
фрегат его сиятельства курфюрста Бранденбургского "Графство Марк".
   - О, нет! Хорошего корабельного плотника я найду, но  где  мне  найти
другого Петера Эркенса? - воскликнул Карфангер и  добавил,  обращаясь  к
последнему: - Поздравляю вас с прекрасным назначением и  офицерским  чи-
ном. Мне совсем не хочется отпускать вас, но и препятствовать вам  я  не
хочу. Благодарю вас за службу и хочу попросить вот о  чем:  пусть  между
нами сохранятся дружеские отношения, даже если нам придется плавать  под
разными флагами.
   Петер Эркенс тоже поблагодарил Карфангера и попросил у него  разреше-
ния проститься с командой. Когда за ним закрылась дверь каюты, фон Гери-
ке спросил:
   - Куда же на этот раз собирается капитан  Карфангер?  Я  слышал,  что
миссия Мартина Хольсте в Дании не  принесла  адмиралтейству  ожидаемого,
результата?
   - Как? Вы знаете?.. Разве Хольсте уже вернулся?
   - Нет, он еще в Дании, но я получил письмо  от  моего  зятя  Андреаса
Улькена, в котором он пишет,  что,  несмотря  на  его  поддержку  и  со-
действие, Мартину Хольсте не удалось ни купить, ни нанять  для  Гамбурга
хороший военный фрегат.
   - Прошу меня простить. - Карфангер поднялся. - Эта новость  для  меня
столь же важна, сколь и неожиданна. Я должен  немедленно  отправиться  в
адмиралтейство.
   - Понимаю. - Отто фон Герике протянул Карфангеру руку. - Премного вам
благодарен за то, что вы отпустили моего друга.
   Полчаса спустя Карфангер уже был в  адмиралтействе,  однако  встретил
там лишь секретаря  Рихарда  Шредера.  Тот  вручил  ему  письмо  Мартина
Хольсте.
   - Значит, я могу отправляться с моими судами в  плавание?  -  спросил
Карфангер, прочтя письмо, - как я понимаю, надеяться больше не на что?
   - А вы действительно на что-то надеялись?
   - Как вас понимать? - удивился Карфангер.
   - Гм!.. - Рихард Шредер многозначительно пожал плечами,  -  все  это,
конечно, бездоказательно, тем не менее...
   - Новы же не станете утверждать, что...
   - Я ничего не стану утверждать определенно, ибо у  меня  нет  доказа-
тельств - только догадки. Однако можете быть уверены: теперь я буду дер-
жать ухо востро. И еще - если у американских берегов повстречаете госпо-
дина де Рюйтера, передайте привет моему брату. Завтра я передам вам  для
него письмо.
   - Не сочтите за труд оказать мне ответную любезность.
   - Готов сделать для вас все, что в моих силах.
   - Может так случиться, что на этот раз плавание продлится долго, и  я
просил бы вас время от времени посылать мне в Новый Амстердам известия о
состоянии дел здесь, в Гамбурге. С помощью голландской почты  это  можно
будет сделать быстрее всего.
   - И надежнее, - добавил Рихард Шредер.
   Прощаясь, Карфангер спросил о том, как разрешился в суде  спор  между
Михелем Шредером и старым Спрекельсеном.
   - Пока еще никак, - отвечал секретарь адмиралтейства.  -  Видите  ли,
госпожа Фемида прикована железными скобами к фронтону здания суда,  поэ-
тому не может спуститься вниз и занять подобающее ей место в зале  засе-
даний.
   Покинув адмиралтейство, Карфангер отправился домой, чтобы отдать  не-
обходимые распоряжения на время своего отсутствия. Уже на следующий день
его корабли были готовы к отплытию.
   Анна и дети еще долго махали платками вслед ушедшим кораблям. Поодаль
молча стоял Рихард Шредер.
   До дороге назад, в новый город, Анна почувствовала, что Шредер  хочет
сказать ей нечто такое, что не предназначается для посторонних ушей. Од-
нако в переулках старого города околачивалось столько попрошаек,  и  все
они так голосили, что приходилось напрягать голос, чтобы  быть  услышан-
ным.