рузили. Тем временем команда фрегата быстро побросала оставшиеся ядра за
борт. Фрегат не двинулся с места. И лишь, когда вслед за ядрами  в  воду
полетели несколько пушек с верхней батарейной  палубы,  "Ариадна"  вновь
обрела свободу.
   В награду за помощь Карфангер получил увесистый кошелек, набитый  зо-
лотыми испанскими дублонами. "Не иначе какой-нибудь приватир  ограбил  в
свое время испанский галион", - подумал гамбургский капитан.
   Напоследок Карфангер обратился к капитану фрегата с  просьбой  отпус-
тить одного из его матросов - Михеля Зиверса - домой, в Гамбург,  однако
в ответ услыхал вежливое, но решительное "Ноу,  сэр!".  Зиверс  подписал
контракт на десять лет, добавил англичанин, и  разорвать  его  не  имеет
права.
   Когда они садились в шлюпку, Клаус Петерсен вполголоса сказал капита-
ну:
   - Зиверса уже два раза пороли и пригрозили, если еще раз вздумает бе-
жать, то его проведут сквозь флот.
   Этот вид наказания заключался в том, что несчастного перевозили с од-
ного корабля эскадры на другой, и на каждом  он  получал  по  двенадцать
ударов плеткой-девятихвосткой по обнаженной спине. Мало кто  доживал  до
конца такой экзекуции. По сравнению с этой пыткой скорая смерть в петле,
привязанной к фока-рею, - удел схваченных зачинщиков бунта на корабле  -
казалась почти милостью.
   Карфангер не проронил ни слова. Лишь когда  шлюпка  подошла  к  борту
"Дельфина", он обернулся в сторону спасенного фрегата и едва слышно про-
говорил:
   - Да смилостивится Господь над Михелем Зиверсом и отведет от него эту
кару.
   Наступало серое утро, и  туман  понемногу  начал  рассеиваться.  Гам-
бургские корабли отправились дальше, однако все еще под зарифленными па-
русами.
   Спустя неделю они прибыли в Новый Амстердам - центр Новых Нидерландов
возле устья Гудзона. Окруженный частоколом со сторожевыми башнями  город
большей частью состоял из бревенчатых домов. Голландские переселенцы но-
сили широченные штаны до колен, за что  получили  от  англичан  прозвище
"мистер Кникербокер". Здесь Петер Эркенс впервые в жизни  увидал  рослых
бронзоволицых людей, одетых в пестрые,  расшитые  орнаментом  одежды  из
звериных шкур. Их длинные иссиня-черные волосы были собраны на макушке в
пучок, из которого торчали одно, два или три орлиных пера. У большинства
имелся лук, а на поясе  -  искусно  выделанный  кожаный  колчан,  полный
стрел; лишь немногие были вооружены мушкетами. У берега  реки  виднелись
их легкие пироги, на которых они привозили сюда добытые  за  зиму  меха,
чтобы выменять на них у голландцев ножи и топоры, мушкеты, порох и  сви-
нец. Чего тут только не было: меха выдры и соболя,  горностая  и  норки,
скунса и бобра, медвежьи, волчьи и лисьи шкуры! Однако все это великоле-
пие мало интересовало Петера Эркенса - он не отрывал глаз  от  индейских
пирог. Часами просиживал он на берегу, изучая  их  конструкцию:  киль  и
шпангоуты из легкой лиственницы, прошпаклеванную смолой обшивку из  кус-
ков березовой коры, скрепленных между собой  особо  выделанными  тонкими
корнями сосны. В конце концов он уговорил одного молодого  индейца  дать
ему на несколько часов пирогу в обмен на абордажный тесак. Старший кора-
бельный плотник пришел в восторг от великолепной остойчивости и прочнос-
ти, изрядной грузоподъемности и маневренности казавшегося невесомым  су-
денышка, приводившегося в движение легким однолопастным веслом.
   Карфангер больше интересовался мехами, целые залежи которых обнаружил
в портовом пакгаузе, принадлежавшем местным купцам. А когда ему сказали,
что в пакгаузе по соседству хранятся самые разнообразные пряности, заве-
зенные сюда с тропического юга, он окончательно отказался от мысли  идти
к Кюрасао и Арубе, твердо решив раздобыть обратный фрахт здесь, на  мес-
те.
   Карфангер быстро сошелся в цене с несколькими купцами и, не  отклады-
вая, приказал своим людям грузить закупленный товар на корабли.  Сам  он
встал в сторонке, наблюдая за погрузкой. Тут появился Петер Эркенс и по-
ведал о своей "сделке". На кремневое ружье он выменял у индейца  пирогу,
связку шкурок выдры и бобра и три восхитительных  меха  голубого  песца.
Пирогу Эркенс без труда сам поднял из воды и принес на корабль.  Посмот-
реть на нее сбежалась вся команда. Моряки наперебой восторгались ее лег-
костью. Затем пирогу с  превеликой  осторожностью  опустили  в  грузовой
трюм.
   На следующее утро были отданы швартовы, и гамбургские корабли  отпра-
вились в обратный путь. Дул попутный ветер, который, правда, то  ослабе-
вал, то усиливался до штормового, так что с гребней волн клочьями летела
пена. Были и такие дни, когда казалось, что океан заснул и почти не  ды-
шит. Но это ни в коем случае не означало, что команды обоих судов  могли
предаваться блаженному  ничегонеделанию.  Карфангер  использовал  каждую
свободную минуту для упражнений в быстроте  заряжания  пушек,  добиваясь
полной слаженности действий канониров. Тем же занимал команду "Мерсвина"
и Ян Янсен.
   Порой Карфангер устраивал настоящие  боевые  маневры.  Его  "Дельфин"
брал на себя роль пиратского фрегата, и  Яну  Янсену  предстояло  решить
сложную задачу: до наступления темноты не дать "захватить" свой корабль.