Но тут по пиратам вновь ударили орудия другой полуэскадры. Снова -  гро-
хот залпов, клубы дыма, разлетающиеся во все стороны  обломки  рангоута,
обрывки парусов и снастей. В треск и  скрежет  вплетались  беспорядочные
хлопки мушкетных выстрелов. Палубы трех пиратских кораблей занялись пла-
менем, через несколько минут оно взметнулось к небу гигантскими языками,
вмиг поглотив мачты и такелаж. Еще  один  алжирский  корабль  с  оглуши-
тельным грохотом взлетел на воздух - это взорвались бочки с порохом, ко-
торыми был набит его трюм. Куски горящего дерева и  парусины  посыпались
на одного из голландцев; мгновенно занялся такелаж. Но уже десятки креп-
ких рук рубили топорами ванты и пардуны, выбрасывали  за  борт  пылающие
обрывки такелажа. Корабль потерял способность маневрировать,  и  капитан
Поспешил вывести его из боя.
   Но вот наконец пушки правого борта полуэскадры, в которой находился и
флагман, были вновь заряжены, и она подошла к строю  алжирцев.  С  палуб
алжирских кораблей в сторону голландцев полетели мушкетные пули, ядра  и
картечь вперемежку с неистовыми проклятиями. Фор-марсель "Нептуна", про-
дырявленный картечным залпом, разорвался пополам, такелажник с подручным
бросился выправлять положение. И вот уже несколько  матросов,  сраженных
мушкетными пулями алжирских стрелков, распластались на палубе, но,  нес-
мотря на это, уже через четверть часа новый фор-марсель наполнился  вет-
ром. И тогда, под грохот батарей левого борта флагмана, окутанного  клу-
бами порохового дыма, на топе его грот-мачты заполоскался на ветру  сиг-
нальный флаг "Приготовиться к абордажу!"
   Пронзительные звуки труб и барабанная дробь подтвердили приказ  адми-
рала; канониры побросали банники и вымбовки и вооружились короткими саб-
лями, абордажными топорами, пистолетами и тесаками. Капралы строили сво-
их солдат из абордажной команды. Помощники боцманов уже держали наготове
абордажные крючья и мостки. В воздухе носились проклятья и  выкрики  ко-
манд, стоны раненых и хлопки пистолетных выстрелов; шершавые, продублен-
ные соленой морской водой, солнцем и ветром борта парусников  с  треском
сшибались друг с другом. У пиратов оставалось  еще  десять  боеспособных
кораблей, и отступать им было некуда. На их палубах уже засверкали клин-
ки кривых турецких ятаганов, тускло заблестели лезвия метательных  топо-
ров и края окованных железом круглых щитов - пираты готовились к послед-
ней рукопашной схватке не на жизнь, а на  смерть.  Абордажные  крючья  и
кошки впивались в фальшборты, сцепляя  корабли  намертво.  По  два  гол-
ландских корабля одновременно с двух сторон брали на абордаж один из ал-
жирских, и, несмотря на отчаянное сопротивление пиратов, схватка длилась
всякий раз не более нескольких минут.
   Через каких-нибудь полчаса все было кончено. На палубах алжирских ко-
раблей вперемежку с убитыми пиратами осталось и немало голландцев,  сра-
женных ударом ятагана или абордажного топора. Многие вернулись  на  свои
корабли с ужасными ранами. Но хуже всего было то, что  де  Рюйтер  после
сражения недосчитался в своей эскадре трех фрегатов. Большая  часть  пи-
ратских кораблей затонула, несколько было захвачено в абордажном бою,  и
лишь пяти самым отчаянным рейсам на вертких и быстрых парусниках удалось
выскользнуть из смертельных объятий голландской эскадры и уйти  в  южном
направлении. Де Рюйтер не стал их преследовать. Он отдал приказ выловить
из воды всех пиратов, набившихся в едва державшиеся на плаву шлюпки  или
барахтавшихся в волнах, вцепившись в обломки рангоута;  их  набралось  в
итоге несколько сотен. До самого захода солнца на палубах и мачтах  гол-
ландских кораблей кипела работа: матросы чинили паруса и такелаж, меняли
поврежденный рангоут и латали обшивку.
   Только к вечеру голландская эскадра взяла наконец курс на североафри-
канский берег. Незадолго до этого адмирал де Рюйтер отправил флейт  Кор-
нелиса ван Гадена к берегам Сардинии с приказом капитанам крейсировавших
там фрегатов также направляться в Алжир. Теперь де Рюйтер почти не  сом-
невался, что сумеет заставить алжирского бея подписать выгодный для  Ни-
дерландов мирный договор. Однако флейт ван Гадена  не  был  единственным
кораблем, покинувшим строй  голландской  эскадры:  крупный  двухпалубный
фрегат, взяв на борт раненых матросов и солдат из абордажных команд, на-
правился в Испанию, с тем чтобы доставить их в лазареты Картахены и  Ма-
лаги, где раненые могли рассчитывать на лучший уход,  чем  на  кораблях.
Еще неизвестно, что ждет их в алжирской гавани.
   Тем временем надежды Карфангера узнать что-либо о голландской эскадре
таяли с каждым часом. Вот уже последний  из  условленных  дней  ожидания
клонился к вечеру. Груз уже был размещен в трюме, равно как и запасы во-
ды и провианта. На следующее утро Карфангер собирался  выйти  в  море  и
взять курс к родным берегам. Но в тот самый момент, когда  он  вместе  с
Клаусом Петерсеном и Яном Янсеном хотел спуститься в каюту поужинать, на
рейде появился большой двухпалубный парусник, красно-бело-синие флаги на
его мачтах не оставляли сомнений по поводу его принадлежности.
   - Смотрите, голландский военный корабль! - воскликнул Карфангер.
   Тяжелый фрегат вскоре лег в дрейф неподалеку от "Мерсвина";  по  всем
признакам корабль только что побывал в морском сражении.  Карфангер  не-
медленно отправил своего штурмана с бочонком хорошего  вина  к  капитану
фрегата с тем, чтобы оказать ему полагающиеся в таких случаях знаки вни-
мания, а самое главное - расспросить его об адмирале де Рюйтере.
   Через некоторое время Ян Янсен вернулся и пересказал Карфангеру  все,
что услышал о сражении у Балеарских островов. "Что до  адмирала  Михиэла