команды на берег, оставив на фрегате лишь самых необходимых людей. Одна-
ко ни один из отправленных на берег не  мог  пожаловаться  на  адмирала:
каждому была выдана на руки приличная сумма, а кроме того, за всеми сох-
ранялось место в команде.
   Но вскоре из Гамбурга посыпались упреки и обвинения,  что-де  адмирал
Карфангер транжирит талеры из городской казны, раздавая их матросам нап-
раво и налево, хотя никакого распоряжения казначейства на этот  счет  не
поступало, как не было разрешения и на  ремонт  "Леопольда  Первого"  на
верфи в Медемблике.
   Недолго думая, Карфангер передал фрегат на попечение Михеля  Шредера,
а сам отправился в Гамбург, чтобы внести ясность во все эти дела, что  и
произошло, едва лишь он переступил порог адмиралтейства.
   Рихард Шредер выразил ему свое сожаление по поводу действий отцов го-
рода.
   - Спасибо на добром слове, господин Шредер, - ответил Карфангер. И не
беспокойтесь: моя жизнь и без того состоит в основном из  неприятностей.
Одной больше, одной меньше - для меня безразлично.
   Адмирал Берент Карфангер все же кривил душой: все эти препоны и  про-
волочки давным-давно ему осточертели. Рихард Шредер заметил это и  попы-
тался хоть как-то отвлечь адмирала от мрачных мыслей, однако без особого
успеха. В конце концов он пожелал Карфангеру и его  семье  веселых  рож-
дественских праздников, счастливого Нового года и поменьше неприятностей
в нем.
   Быстро пролетели рождественские праздники с их  пирогами  с  орехами,
пламенем свечей, сияющими лицами счастливых детей; наступил новый год  -
и вдруг Анна неожиданно слегла. Она без конца надрывно кашляла, мучилась
колотьем в боку, по ночам ее кидало то в жар, то в озноб.  Встревоженный
Карфангер послал за лучшим лекарем.  Тот  явился,  осмотрел  краснобурую
сыпь на теле больной, сделал  серьезное  лицо  и  прописал  всевозможные
микстуры, мази и влажные компрессы. Но ничего не помогало. Днем и  ночью
не отходил Карфангер от постели жены, одновременно пытаясь утешить  пла-
чущих детей, без устали расспрашивая лекаря и с надеждой  вслушиваясь  в
его туманные обещания скорейшего  выздоровления  больной,  пытаясь  улы-
баться, когда Анна, пересиливая боль, шептала ему слова благодарности за
трогательную заботу. Иногда у ее постели неслышно появлялся Венцель  фон
Стурза и тихонько наигрывал на лютне, стараясь хоть чем-нибудь облегчить
ее страдания. Почти каждый день приходили Юрген Тамм и Ян  Янсен,  чтобы
справиться о состоянии Анны.
   Так тянулась вереница серых дней и бессонных ночей.
   Однажды вечером Карфангер вышел из комнаты, где лежала Анна, осторож-
но прикрыл за собой дверь и тихим голосом проговорил, обращаясь к Венце-
лю фон Стурзе и детям:
   - Кажется, кризис миновал... Жар заметно спал, и она спокойно уснула.
   Осторожно ступая, он вернулся в комнату жены. Когда  через  несколько
часов Вейна, обеспокоенная долгим отсутствием отца, проскользнула в ком-
нату, то увидела его плачущим у постели матери.
   Бесстрашный и несгибаемый адмирал Берент Карфангер не  нашел  в  себе
сил сказать детям, что их мать уснула навеки...
 
 
   ГЛАВА СОРОК ДЕВЯТАЯ
 
   Не успел еще стихнуть траурный перезвон колоколов церкви Святого  Ми-
хаила, а совет города и адмиралтейство уже  отдали  адмиралу  Карфангеру
распоряжение отправляться в Медемблик, где по-прежнему  находился  "Лео-
польд Первый", и привести его в устье  Эльбы.  Секретарь  адмиралтейства
Рихард Шредер пришел в совершенное негодование и потребовал у отцов  го-
рода отсрочить отъезд адмирала, чтобы дать ему время  хотя  бы  на  уст-
ройство домашних дел. Однако сам Карфангер не пожелал никакой  отсрочки,
заявив, что его старшая дочь Вейна в свои двадцать лет достаточно взрос-
ла, чтобы позаботиться о своих младших братьях и сестрах. Вейна  обещала
отцу, что в их доме все останется так, как было при жизни матери. Друзья
адмирала отлично знали, что он предпочитал лучше сражаться  с  ветром  и
волнами, с пиратами и каперами, чем с крючкотворами и канцелярскими кры-
сами.
   Прошло несколько недель, и "Леопольд Первый" бросил якорь у бастионов
городских укреплений. Карфангер пригласил в свою каюту Венцеля фон Стур-
зу, Яна Янсена и Юргена Тамма  и  объявил  им,  что  отныне  и  навсегда
"Дельфин" переходит в их полную собственность.
   - Вы купили этот корабль, - продолжал он, - и он принадлежит  вам  по
праву. Я же останусь адмиралом и командиром "Леопольда Первого". Вы сами
можете решать, куда отправится ваш флейт. Как только город выплатит  мне
компенсацию за захваченные бранденбуржцами корабли, я верну долг  Петеру
Эркенсу. С командой рассчитайтесь, пожалуйста, сами.
   Для трех друзей это заявление было полной неожиданностью. Первым при-
шел в себя Ян Янсен.
   - Благодарю вас, адмирал! За ваше здоровье! - и он осушил свой бокал.
   - Желаю счастливого плавания вам и вашему кораблю! - подхватил  Юрген
Тамм.
   - А я выпью за то, чтобы все мы остались друзьями и боевыми товарища-