желание исполнится, ибо дама у  окна  показалась  мне  на  диво
благонравной, целомудренной и холодной.
     - Посмотрим.  Дядюшка Било охотно рассказывает, но умеет и
слушать, а  потому  все  знает  о  своих  постояльцах.  Пойдем,
разопьем  у  него бутылку канарского. Он разговорится и все нам
расскажет об этой путешествующей принцессе.
     Через несколько минут молодые люди  уже  входили  в  "Герб
Франции"  и  тут  же потребовали хозяина. Почтенный трактирщик,
зная,  кто  они,  сам  проводил  высоких  гостей  в  подвальную
комнату,  обитую  штофом,  где  в  огромном очаге, потрескивая,
пылал яркий огонь. Дядюшка Било взял из рук  ключника  бутылку,
посеревшую  от  пыли  и оплетенную паутиной, бережно снял с нее
восковой колпачок, без  малейшего  толчка  извлек  из  горлышка
крепко  забитую  пробку  и  твердой, будто выкованной из бронзы
рукой принялся лить тонкую струйку желтой, как топаз,  жидкости
в   бокалы   венецианского  стекла  на  витых  ножках,  которые
протягивали ему герцог и кавалер. Роль виночерпия Било выполнял
с   благоговейной   торжественностью,   словно   жрец   Бахуса,
совершавший   таинство   во   славу   божественной  влаги;  ему
недоставало только венка из виноградных  лоз  и  плюща.  Такими
церемониями  он  набивал  цену  своему  вину,  и  в  самом деле
превосходному, которое было бы достойно королевского  стола,  а
не то что кабачка.
     Он  хотел  уже  удалиться,  но  Валломбрез  остановил его,
таинственно подмигнув:
     - Друг Било, возьмите с поставца  бокал  и  выпейте  этого
вина за мое здоровье.
     Тон  не  допускал  возражений,  а  к  тому  же Било охотно
помогал посетителям уничтожать сокровища своего погреба.  Он  с
поклоном  поднял  бокал  и  осушил его до последней драгоценной
капли.
     - Хорошее винцо, - заметил он, смачно прищелкнув языком, и
продолжал стоять, опершись рукой о край стола,  устремив  глаза
на герцога и ожидая, чего от него потребуют.
     - Много   у   тебя   в  трактире  постояльцев?  -  спросил
Валломбрез. - И что за народ? Било собрался ответить, но герцог
опередил его:
     - Впрочем, к чему хитрить с таким плутом, как ты? Что  это
за  женщина,  которая  занимает  комнату,  выходящую в переулок
напротив моего дома? Окно ее третье от угла...  Отвечай  живее!
За каждый слог получишь по золотому.
     - За   такую   цену   надо   быть   очень  честным,  чтобы
пользоваться лаконическим стилем, столь ценимым  древними.  Тем
не  менее,  желая доказать, насколько я предан вашей светлости,
произнесу одно лишь слово: Изабелла!
     - Изабелла!  Прелестное,  романтическое  имя!  -воскликнул
Валломбрез. - Но не злоупотребляй спартанской сдержанностью. Не
скупись на слова и расскажи подробно все, что ты знаешь об этой
особе.
     - Повинуюсь  приказанию  вашей  светлости,  -  с  поклоном
ответил дядюшка Било. -  Мой  погреб,  моя  кухня  и  мой  язык
всецело к вашим услугам. Изабелла - актриса из труппы господина
Ирода, квартирующей ныне в гостинице "Герб Франции".
     - Актриса, - разочарованно протянул молодой герцог. - Судя
по ее  скромному  и  чинному  виду  я  скорее  принял  бы ее за
благородную даму или зажиточную горожанку, чем за странствующую
комедиантку.
     - И не мудрено: у этой девицы самые  приличные  манеры,  -
подхватил  Било.  -  Она  играет  роли  простушек  не только на
театре, но и в жизни. Добродетель ее хоть и подвергается частым
нападениям  по  причине  миловидной   наружности,   однако   не
потерпела   ни  малейшего  ущерба  и  вправе  носить  покрывало
девственности. Никто лучше  нее  не  умеет  отвадить  любезника
сухой и холодной учтивостью, не оставляющей никаких надежд.
     - Это  мне  нравится,  -  заметил  Валломбрез.  - Ничто не
отталкивает меня так, как чрезмерная доступность. Я  не  терплю
крепостей, которые капитулируют, не дождавшись осады.
     - Хотя вы отважный, блистательный полководец, не привыкший
к сопротивлению,  эту  крепость  с  одного  раза не возьмешь, -
сказал Било, - тем более что ее  бдительно  охраняет  преданная
любовь.
     - Значит,  у  этой  скромницы  Изабеллы  есть  любовник! -
вскричал герцог торжествующим, но одновременно  раздосадованным
тоном, ибо, с одной стороны, он не верил в женскую добродетель,
а с другой, его обозлило, что у него есть соперник.
     - Я сказал "любовь", а не "любовник", - настойчиво, хоть и
почтительно  подчеркнул  трактирщик,  - это совсем не одно и то
же. Вы, ваша светлость, достаточно опытны  в  сердечных  делах,
чтобы  уловить  это  различие,  как  бы  тонко  оно  ни было. У
женщины, у которой есть любовник,  может  быть  и  второй,  как