он жил в Симире, ведя переговоры с правителями города 
о делах,
касавшихся Амореи и Симиры, и каждый день приходил ко мне. Так он увидел мою 
рабыню,
которую я назвал Кефтью, по имени ее родного острова, поскольку не мог 
выговорить ее
варварского имени. Увидев ее, Азиру __________пленился ею. Он был силен как бык,
 кожа у него была
иссиня-черная, а глаза надменно блестели, и Кефтью стала охотно на него 
поглядывать, ибо
женщины влекутся ко всему новому. Азиру особенно нравилась необычная для такого 
юного
возраста полнота Кефтью и ее наряды, которые она носила по критскому обычаю – 
закрывая
шею, открывала грудь, тогда как Азиру привык видеть своих женщин закутанными с 
головы до
ног. Из-за всего этого он в конце концов уже не мог противиться своему желанию 
и, тяжело
вздыхая, сказал мне:
– Я воистину твой друг, Синухе-египтянин, ты вылечил мои зубы и сделал так, что 
стоит
мне открыть рот, как в нем сияет золото, этим ты приумножил мою славу в стране 
амореев. За
твои старания я одарю тебя так щедро, что ты возденешь руки в изумлении, но, 
несмотря на
мою благодарность, мне придется нанести тебе оскорбление. Я никак не желал бы 
этого делать,
но, глядя на рабыню, которая живет в твоем доме, я потерял покой и не могу 
больше
сдерживать желание, которое раздирает мне тело как дикая кошка, так что даже 
все твое
искусство не сможет меня от этого излечить. Я никогда не встречал подобной 
женщины и
поэтому хорошо понимаю, как ты дорожишь ею, когда она по ночам согревает тебя в 
постели.
Но, несмотря на это, я прошу тебя отдать ее мне, чтобы я смог сделать ее одной 
из моих жен и
освободить ее от рабства. Все это я говорю тебе, потому что я твой друг и 
честный человек. Я
заплачу за нее сколько захочешь. Но скажу откровенно: если ты не согласишься на 
это, я
украду ее и увезу в свою страну, где ты ее никогда не отыщешь. А если ты 
убежишь из Симиры
с этой женщиной, мои люди найдут вас даже под землей, убьют тебя и привезут ее 
ко мне. Все
это я говорю тебе наперед, потому что я честный человек и друг тебе и не хочу 
поступать с
тобой коварно.
Его слова так меня обрадовали, что я воздел руки от счастья, но Каптах, который 
все
слышал, стал рвать на себе волосы и завопил, рыдая:
– Это плохой день, и лучше бы моему господину вовсе не родиться, чем утратить
единственную радость сердца. Такую потерю ничто не возместит, ибо для моего 
господина эта
женщина дороже золота, драгоценных камений и заморских благовоний, она 
прекраснее луны,
ее живот, которого ты еще не видел, кругл и бел, словно холмик пшеницы, а груди,
 как ты сам
видишь, подобны дыням.
Он сказал это все, наслушившись, как симирские торговцы расхваливают свой товар,
 и
для того, чтобы получить за девушку большую цену, хотя мы оба только и желали, 
что
избавиться от нее. Слыша о себе такие речи, Кефтью тоже разрыдалась и заявила, 
что никогда
меня не покинет, но, проливая слезы, сквозь пальцы с восхищением смотрела на 
Азиру и его
вьющуюся бороду.
Я поднял руку, заставил всех замолчать и, притворившись печальным, сказал:
– Друг мой Азиру, повелитель амореев! Эта женщина и в самом деле дорога моему
сердцу, и я называю ее сестрой, но дружба твоя мне дороже всего в мире, и 
поэтому я дарю ее
тебе в знак дружбы – не продаю, а отдаю даром и прошу тебя владеть ею и делать 
с ней все,
чего требует сидящая в твоем теле дикая кошка, ибо, если я не ошибаюсь, сердце 
Кефтью тоже
обернулось к тебе, она довольна тем, что случилось, и, насколько я ее знаю, ее 
тело тоже
раздираемо дикими кошками.
Азиру громко закричал от восторг