грязью, смешанной со слюной, я исцелил его с 
помощью
иглы, как это принято в Египте, и тем заслужил громкую славу, несмотря на то, 
что больной
через некоторое время снова ослеп, ибо такое исцеление недолговечно.
Торговцы и богачи Симиры жили праздно, ели гораздо больше, чем египтяне, жирели 
от
этого и страдали одышкой или болями в желудке. Я пользовал их ножом, так что 
они истекали
кровью подобно свиньям, а чтобы пополнить запасы снадобий, мне очень 
пригодились знания
лекарственных растений и тех дней, когда луна и звезды благоприятствуют их 
сбору, –
познания симирских врачевателей были в этом деле очень невелики, и я не мог 
доверять их
лекарствам. Я давал толстякам отвары, которые успокаивали их желудочные боли 
или
помогали дышать, продавая эти снадобья за большую цену – каждому соответственно 
его
богатству, при этом я ни с кем не рассорился, принося дары городским врачам и 
чиновникам, а
Каптах заботился о моей известности и кормил в моем доме нищих и сказочников, 
дабы они
разносили мою славу по улицам и рынкам, не давая имени моему забыться.
Я заработал много золота и все то, чего не истратил или не отдал в дар, вложил 
в
симирские торговые дома, которые направляли суда в Египет, на острова или в 
землю хеттов,
так что на многих судах я имел свою долю – то сотую, то пятисотую, в 
зависимости от
вложенных средств. Некоторые корабли никогда не возвращались обратно, но чаще 
всего они
все-таки приплывали назад, и торговые дома удваивали или утраивали мое золото. 
Таково было
Мика Валтари: «Синухе-египтянин» 80
обыкновение Симиры, неизвестное в Египте, и даже бедняки пытали счастье, 
богатея или
совсем разоряясь на этом, ибо они, собираясь по десять, двадцать человек, 
складывали вместе
свою медь, чтобы купить тысячную долю судна или его груза. Благодаря такому 
обычаю мне не
приходилось держать свое золото дома, опасаясь воров и грабителей, все мое 
состояние
находилось в торговых домах, и, когда я ездил лечить больных в другие города – 
в Библ или
Сидон, мне не нужно было возить с собой ценности, достаточно было взять в 
торговом доме
глиняную табличку, по которой библоские или сидонские торговцы отвешивали мне 
золото,
если я хотел купить что-нибудь особенное. Но чаще всего у меня не было в этом 
нужды, ибо
золото дарили мне больные, которых я лечил и которые, потеряв веру во врачей 
своего города,
посылали за мной в Симиру.
Так я процветал, богатство мое росло, Каптах толстел и одевался в дорогие 
одежды,
умащая себя благовониями, и даже со мной стал держаться надменно, пока я не 
отделал его
палкой.
Я был молод, верил в себя, нож в моей руке не дрожал, врачуя больных, мне 
нечего было
терять, и я действовал смело. Я не пренебрегал искусством симирских целителей, 
давал даже их
лекарства, если видел их пользу, но особенно искусны они были в употреблении 
каленого
железа, пользуясь им вместо ножа, хотя это было мучительнее для больных. Может 
быть,
успехи мои обеспечивал священный скарабей, которого Каптах почитал богом. Я 
заказал для
него храм из золота и серебра, а Каптах ежедневно приносил ему в качестве 
жертвы свежий
коровий помет, чтобы он мог катать из него шарики, как это обычно делают 
навозные жуки,
хотя я ни разу не видел, чтобы он скатал такой шарик. Если я и сомневался в том,
 что обязан
своими удачами скарабею, я все-таки обращался с ним почтительно и позволял 
Каптаху
поклоняться ему, так что этот простак в конце концов вообразил себя его жрецом.
Мой успех был так велик оттого, что я никому не завидовал и ни с кем не 
состязался, а
делал щедрые подарки другим и пр