ибо они принимают только целителя, который сам 
к ним
явился, полагая, что именно его послали им боги. Они платят ему сразу, а не 
после того как
поправились, и это выгодно врачу, поскольку больные, выздоровев, нередко 
забывают о
благодарности. Но у знати и богатых людей принято иметь собственного целителя, 
которому
они делают подарки, пока остаются здоровыми, а заболев, никаких подарков не 
делают, ожидая
выздоровления.
Мика Валтари: «Синухе-египтянин» 79
Я собирался заняться в Симире врачеванием, но Каптах сказал: «Нет!» Он хотел, 
чтобы я
сначала вложил все свои деньги в богатые одежды и оплатил глашатаев, которые 
возвестили бы
о моем искусстве по всему городу, там, где собираются люди. Глашатаи должны 
были также
сообщить, что я не ищу больных, а больным следует искать меня, и Каптах не 
велел мне
принимать никого, кто придет хотя бы без золотого слитка. Я сказал ему, что в 
чужом городе,
где никто не знает моего искусства и где обычаи иные, чем в Египте, поступать 
так безумно. Но
Каптах настаивал на своем, и я не мог ничего с ним поделать, ибо он был упрям 
как мул.
Он заставил меня также отправиться к самым известным врачевателям Симиры и 
сказать
им:
– Я – египетский врач Синухе, кому новый фараон дал имя «Тот, который одинок», 
и
слава моя на родине велика. Я возвращаю жизнь мертвым и зрение слепым, если это 
не
противно воле моего маленького, но могущественного бога, которого я вожу с 
собой в своем
дорожном сундуке. Но наука врачевания не всюду, конечно, одинакова, как 
неодинаковы и
недуги. Поэтому я прибыл в ваш город изучать и исцелять болезни, набираться 
ваших знаний и
мудрости. Я никак не собираюсь мешать вам в вашем искусстве, ибо кто я такой, 
чтобы
состязаться с вами. А золото для меня что пыль на подошвах ног, и поэтому я 
предлагаю вам,
чтобы вы отсылали ко мне тех больных, которых не можете исцелить, потому что на 
них
разгневались ваши боги, а поскольку вы не пользуете больных ножом, присылайте и 
тех,
врачевание которых требует такого вмешательства, – я проверю, может ли их 
исцелить мой бог.
Если я излечу такого больного, я отдам вам половину его подарков, ибо воистину 
явился сюда
не за золотом, а за знаниями. А если я его не вылечу, я не возьму от него 
ничего и отошлю
вместе с дарами к вам.
Симирские врачеватели, с которыми я так говорил, встречая их на улицах и на 
торжищах,
где они расхаживали в поисках больных, отвечали мне, тряся своими одеждами и 
почесывая
бороды:
– Ты, конечно, молод, но, видно, твой бог наградил тебя мудростью, ибо слова 
твои
приятны ушам нашим. Особенно мудро то, что ты говоришь о золоте и подарках. По 
душе нам
и речи твои о ноже, которым мы, врачуя, никогда не пользуемся, потому что 
больной, которого
коснулся нож, умирает быстрее, чем тот, кого он не касался. Мы только просим 
тебя, чтобы ты
никогда не прибегал к колдовству, ибо наши колдовские силы неодолимы, и на этом 
ристалище
в Симире, как и в других приморских городах, хватает соревнователей.
Следствием всего этого было то, что ко мне стали приходить больные, которых не 
сумели
вылечить другие врачи, и я их исцелял, а тех, которым не мог помочь, отсылал 
обратно. Желая
очиститься, я, как и подобает, принес из храма Амона в дом священный огонь, 
дабы без страха
пользоваться ножом, и стал делать операции, которым врачи Симиры, почесывая 
бороды,
много дивились. Мне удалось вернуть зрение одному слепцу, хотя его безуспешно 
лечили и
врачи, и колдуны, смазывая глаза