, ибо его достоинство было оскорблено.
3
Через __________две недели я встретился в Башне Мардука с царскими 
врачевателями, вместе с ними
принес на жертвенник овцу и выслушал предсказания жрецов, сделанные по ее 
печени, ибо в
Вавилоне предсказывали по печени жертвенных животных, умея прочесть там многое 
такое,
что другим недоступно. Они сказали, что царь на нас очень рассердится, однако 
все останутся
живы и никто не будет сильно изувечен. Но, врачуя царя, предупредили они, нам 
следует
остерегаться когтей и копий. Потом мы попросили звездочетов прочесть по звездам,
 будет ли
намеченный день подходящим для задуманного. Они сказали, что день подходящий, 
хотя
можно было бы выбрать и более удачный. Кроме этого, жрецы влили по нашей 
просьбе масла в
воду, дабы таким образом предсказать будущее, но, разглядывая образовавшиеся 
фигуры,
заявили, что не видят в них ничего, достойного внимания, во всяком случае 
никаких недобрых
предзнаменований. Когда мы вышли из храма, над нами пролетел орел, неся в 
когтях
человеческий череп, который он подхватил на стене, жрецы сочли это хорошим 
знаком для нас,
хотя, по-моему, знак был отнюдь не добрым.
Помня предсказания, сделанные по овечьей печени, мы отослали личную охрану царя 
и не
позволили льву находиться возле него, а заперли двери, чтобы лев не смог войти 
и царь в
раздражении не натравил бы его на нас, ибо в этом случае животное нас разорвало 
бы, как, по
свидетельству врачей, уже нередко бывало. Испив вина, чтобы порадовать свою 
печень, как
было принято говорить в Вавилоне, царь вышел к нам смело, но, увидев кресло 
зубного
целителя, страшно побледнел и сказал, что его ждут еще важные государственные 
дела, о
которых он забыл в опьянении.
Он уже хотел было уйти, но пока другие врачеватели лежали ниц на полу, вытирая 
его
губами, я схватил царя за руку, успокоил его и сказал, что все произойдет очень 
быстро, если он
не будет бояться. Я велел всем омыться, очистил инструменты целителя зубов 
скарабеевым
Мика Валтари: «Синухе-египтянин» 108
огнем и стал втирать притупляющую мазь в десны царя, пока он не велел мне 
прекратить,
сказав, что щека его стала словно дерево и язык сделался неповоротливым. Тогда 
мы усадили
его в кресло, привязали к спинке царскую голову и сунули ему в рот клинья, 
чтобы он не смог
сжать зубы. Я держал царя за руку и подбадривал, а целитель зубов, громко 
воззвав ко всем
богам Вавилонии, сунул щипцы ему в рот и так искусно выдернул зуб, что я 
никогда не видел
более мастерской работы. Но, несмотря ни на что, царь страшно вскрикнул, а лев 
стал реветь за
дверью, царапать ее когтями и так на нее давить, что она трещала.
Это была страшная минута, ибо едва мы отвязали голову царя и вынули клинья из 
его рта,
как он сплюнул кровь, застонал и расплакался так, что слезы потекли по его 
щекам. Сплевывая
кровь и плача, он громко позвал телохранителей, чтобы они нас всех убили, и 
стал звать своего
льва. Болтая ногами, он уронил священный огонь и прибил палкой своих целителей, 
но я
отобрал у него палку и велел выполоскать рот. Он послушался, а целители, 
которых била
дрожь, лежали на полу у его ног и думали, что наступил их последний час, однако 
царь
успокоился, выпил вина, хотя рот его все еще был перекошен, и попросил меня 
развлечь его,
как я обещал.
Мы пошли в большой царский зал, так как покои, где удаляли зуб, он проклял и 
велел
навсегда запереть. В большом зале я налил воды в сосуд, дал попробовать ее царю 
и целителям,
и все они подтвердили: вода самая обыкновенная. Потом я медленно перелил ее в 
другой сосуд,
и, по мере того к