сигарету и, потянувшись, выпустила дым в потолок, повернувшись к Бонду боком, 
он понял, что вид еще более резко очертившихся форм предназначался только для 
него.
     Приближался вечерний час пик: в ближайшем кинотеатре вот-вот должен был 
закончиться сеанс. Метрдотель руководил уборкой незанятых столиков и установкой 
дополнительных. Зал наполнился шуршанием расстилаемых салфеток, звоном 
расставляемых бокалов и позвякиванием столовых приборов. Мельком Бонд заметил, 
как лишний стул перекочевал из-за его стола к соседнему, на шесть человек, 
потом - дальше, дальше, пока не скрылся в комнате с табличкой «Служебный вход». 
Впрочем, какое значение имел для Бонда этот стул?..
     Когда стул оказался в его конторе, Энрико Коломбо сделал метрдотелю знак 
оставить его одного и, когда тот вышел, запер за ним дверь. Он подошел к стулу, 
снял сиденье и положил его перед собой на письменный стол. Расстегнув «молнию» 
на сиденье, он извлек оттуда магнитофон «Грюндиг», остановил и перемотал 
кассету, включил воспроизведение и прибавил громкость. Устроившись в кресле за 
столом, он закурил сигарету и приступил к прослушиванию, время от времени 
приглушая или увеличивая звук. Некоторые места он прослушал несколько раз. 
Наконец, когда глуховатый голос Бонда произнес «Значит, шлюха?» и наступила 
длительная пауза, прерываемая лишь посторонними шумами ресторанного зала, 
Энрико Коломбо выключил магнитофон и замер, уставившись на него. Так он сидел 
целую минуту. Лицо его не выражало ничего, кроме сосредоточенности на своих 
мыслях. Затем он оторвал взгляд от магнитофона и негромко сказал вслух:
     - Сукин сын.
     Он опять посмотрел на стоявший перед ним «Грюндиг», еще раз, но уже с 
чувством, произнес «сукин сын», вышел из кабинета и вернулся за свой столик.
     Сев, Энрико Коломбо что-то быстро сказал блондинке. Та кивнула и перевела 
взгляд на Бонда, который вместе с Кристатосом как раз вставал из-за стола. 
Низким рассерженным голосом она сказала Коломбо:
     - Вы - отвратительный человек. Все меня предупреждали об этом и были правы.
 Вы что, считаете себя вправе делать мне свои гадкие предложения только потому, 
что я согласилась поужинать в этом вашем паршивом ресторанчике?!
     Она говорила все громче и громче. Резко схватив свою сумочку, она встала 
из-за стола и оказалась как раз на пути Бонда к выходу из зала.
     Лицо Энрико Коломбо потемнело от гнева. Теперь он тоже был на ногах.
     - Ты, продажная австрийская дрянь!
     - Не смей оскорблять мою страну, жаба итальянская! Она схватила со стола 
бокал с недопитым вином и выплеснула остатки прямо в лицо своему кавалеру. 
Когда он бросился на нее, ей ничего не стоило сделать несколько шагов назад и 
уткнуться в Бонда, стоявшего в проходе и терпеливо ожидавшего возможности 
пройти мимо них.
     Энрико Коломбо, тяжело дыша, вытирал салфеткой лицо. Дрожащим от злости 
голосом он бросил:
     - Не смей больше показываться в этом ресторане. Он плюнул ей под ноги, 
повернулся и скрылся за дверью своего кабинета.
     К их столику уже спешил метрдотель. Все посетители перестали есть и с 
интересом наблюдали за разыгравшейся сценкой. Бонд взял женщину под руку.
     - Могу я помочь вам поймать такси? Она вырвала руку и все еще разгневанным 
тоном заявила:
     - Все вы, мужчины, одинаковые свиньи!
     Но тут же спохватилась и, сбавив тон, добавила:
     - Вы очень любезны.
     Нахмурившись, она быстро пошла к выходу. Мужчины - за ней.
     Зал вновь наполнился гулом голосов и позвякиванием ножей и вилок. 
Посетителям теперь было о чем поговорить. Метрдотель, сохраняя внешнюю 
невозмутимость, открыл им дверь и сказал, обращаясь к Бонду:
     - Примите мои извинения, мсье. Ваша помощь оказалась весьма кстати.
     Мимо проезжало такси. Метрдотель сделал водителю знак остановиться, 
подошел к машине и открыл заднюю дверцу.
     Блондинка села в машину. Бонд решительно последовал за ней и, закрывая 
дверцу, сказал Кристатосу:
     - Я вам позвоню завтра утром, идет? Не дожидаясь ответа, он захлопнул 
дверцу и обратился к женщине, забившейся в дальний уголок заднего сиденья:
     - Куда ему ехать?
     - Отель «Амбассадори».
     Какое-то время они ехали молча. Потом Бонд спросил:
     - Не желаете ли сначала заехать куда-нибудь?
     - Нет, спасибо. - Казалось, она колеблется. - Вы очень любезны, но сегодня 
вечером я чувствую себя очень усталой.
     - Значит, в другой раз.
     - Возможно. Но завтра я уезжаю в Венецию. - Удивительное совпадение. Я 
тоже туда еду. Так, может быть, завтра вечером вместе поужинаем в Венеции? 
Женщина улыбнулась.
     - Я всегда думала, что англичанам полагается быть скромными. Вы ведь 
англичанин, да? Как вас зовут? Чем вы занимаетесь?
     - Да, я англичанин. Меня зовут Бонд, Джеймс Бонд. А занимаюсь я 
сочинительством, пишу приключенческие романы. Сейчас я как раз пишу роман о 
торговле наркотиками. Дело происходит в Риме и в Венеции. Но беда в том, что я 
мало знаю об этом бизнесе. Вот и катаюсь, собирая разные истории на эту тему. 
Вы, кстати, ничем мне здесь не поможете?
     - Так вот почему вы ужинали с этим, с Кристатосом. Я его знаю. У него