- Да, хозяин.
     Мужчина сделал ему знак наклониться и шепотом дал какие-то указания. 
Метрдотель коротко кивнул, повернулся и, пройдя через зал в сторону кухни, 
вошел в комнату, на которой висела табличка «Служебный вход», и закрыл за собой 
дверь.
     Началось заранее расписанное по минутам действо. Сидевший за столиком у 
кассы мужчина продолжал есть спагетти, придирчиво наблюдая за каждой стадией 
операции, как за ходами шахматной партии.
     Метрдотель вышел из комнаты с табличкой «Служебный вход» и, обращаясь к 
своему помощнику, громко приказал:
     - Поставить еще один столик на четверых. Быстро! Помощник пристально 
посмотрел на него и кивнул. Вслед за метрдотелем он встал рядом со столиком, за 
которым сидел Бонд, махнул рукой официантам, взял два свободных стула от 
соседних столиков и один, с поклонами и извинениями, от стола Бонда. Четвертый 
стул уже нес сам метрдотель из комнаты с табличкой «Служебный вход». Он 
присоединил его к трем другим, а официанты поставили между стульями столик и 
быстро расставили на нем приборы. Метрдотель нахмурился.
     - Вы накрыли столик на четверых, а я сказал - на троих!
     Он как бы случайно взял стул, который принес сам, и поставил его за столик,
 где сидел Бонд. Затем махнул рукой своим помощникам, и они тут же разошлись по 
своим делам.
     Эта безобидная круговерть заняла не больше минуты. Почти сразу после ее 
завершения в ресторан вошли трое итальянцев. Метрдотель сам встретил их и с 
поклонами провел к только что накрытому столику.
     Гамбит был разыгран.
     Бонд практически не обратил на все это внимания, потому что к этому 
времени за столик вернулся Кристатос, официант принес их заказ, и они принялись 
за еду.
     Во время трапезы речь шла обо всем понемногу, но не о делах. Они обсудили 
шансы итальянских партий на выборах, последнюю модель «альфа-ромео», сравнили 
качество итальянской обуви с надежностью английской. Говорить с Кристатосом 
было интересно. Он, казалось, знал всю подноготную любого вопроса. Информацию 
он выдавал как бы между делом, и она звучала поэтому особенно достоверной. 
По-английски Кристатос говорил бойко, изредка вставляя словечки или междометия 
из других языков. Иногда получалась весьма забавная мешанина. Бонд был доволен:
     Кристатос на поверку оказался очень полезным человеком, знающим и 
уверенным в себе. Неудивительно, что американская разведка считала его своим 
ценным приобретением.
     Подали кофе. Кристатос закурил тонкую черную сигару и продолжал говорить, 
не выпуская ее изо рта, в результате чего она прыгала то вверх, то вниз 
относительно линии тонких прямых губ. Кристатос положил обе руки на стол и, 
разглаживая ими скатерть и не глядя на Бонда, негромко произнес:
     - Теперь это тело. Я сыггаю с вами в пате. То сих пог я иггал только с 
амегиканцами. Вам я скажу то, чего не сказал им. Впгочем, они в этом и не 
нуждались. Этот аппагатус с Амегикой не габотает. Зтесь все четко гегулигует-ся.
 Этот аппагатус габотает только с Англией. Та? Capita <Понятно? (ит.)>?
     - Понимаю. У каждого своя территория. Так обычно и бывает.
     - Правильно. Тепегь, пегет тем, как я там вам информации, мы, как хогошие 
тогговщики, тоговогимся об условиях. Та?
     - Разумеется.
     Синьор Кристатос еще более тщательно принялся разглаживать скатерть.
     - Я желаю получить завтга тнем тесять тысяч толла-гов амегиканских. 
Маленькими бумажками. Когта вы газ-гушите аппагатус, я желаю получить еще 
тватцать тысяч.
     Синьор Кристатос поднял голову и посмотрел Бонду в глаза.
     - Я не жатный и возьму не все ваши сгетства. Та?
     - Нас это устраивает.
     - Buono <Хорошо (ит.).>. Втогое условие. Вы никому не говогите, откуда у 
вас мои инфогмации. Таже если вас бутут бить.
     - Ну что ж. Справедливо.
     - Тгетье условие. Во главе этого аппагатуса есть очень плохой человек.
     Синьор Кристатос замолчал и уставился в потолок. Черные глаза заблестели, 
пересохшие губы выпустили наконец сигару, чтобы открыть выход рвущимся наружу 
словам:
     - Он толжен быть destrutto <Уничтожен (ит.)> убит.
     Бонд откинулся на спинку стула и уже новыми глазами посмотрел на сидящего 
перед ним человека. Значит, один большой замысел начал распадаться на более 
мелкие. Речь идет, скорее всего, о какой-то личной вендетте. Кристатосу 
понадобился наемный убийца. И этот наемный убийца должен был платать Кристатосу 
за удовольствие избавить его от личного врага. Не дурно, не дурно! На этот раз 
наводчик собирался сделать, видимо, очень крупную наводку, если хотел 
использовать Секретную службу для сведения своих личных счетов. Бонд негромко 
спросил:
     - Почему?
     - Чем меньше ответов, тем меньше лжи, - спокойно ответил Кристатос.
     Бонд сосредоточенно пил кофе, раздумывая. Обычная история: когда начинаешь 
заниматься крупными преступными синдикатами, сначала видна лишь верхушка 
айсберга. Но какое дело до всего этого ему, Бонду? Ведь у него конкретное 
задание, и если от его выполнения выгадает кто-то еще, то никого, и в первую 
очередь М., это волновать не будет. Бонду приказали уничтожить преступный