эти годы?" - недоумевал Гэндзи. Возвращаясь 
мыслями к прошлому, он снова и снова сетовал на изменчивость мира.

Вскоре после возвращения в столицу Гэндзи был восстановлен в прежнем чине, а 
кроме того, ему присвоили звание гон-дайнагона.

Все, кто служил под его началом и имел на то основания, вернулись на прежние 
должности и заняли соответствующее их заслугам и достоинствам положение в мире, 
подобно тому как засохшие деревья расцветают, дождавшись весны.

По приказанию Государя Гэндзи явился во Дворец. Когда вошел он в высочайшие 
покои, все присутствующие невольно отметили, что за годы, проведенные в 
изгнании, он стал еще прекраснее. "Хотелось бы знать, как жилось ему в столь 
диком месте?" - думали придворные, на него глядя. А преклонных лет дамы, 
которые служили во Дворце еще во времена ушедшего Государя, плакали от умиления,
 громко восхваляя его красоту.

Государь и тот с трудом скрывал волнение. Видно было, что сегодня он уделил 
исключительное внимание своему наряду. Он очень похудел за последнее время, 
изнуренный постоянным недомоганием, но со вчерашнего дня ему было немного лучше.
 Увлеченные неторопливой беседой, они не заметили, как стемнело. Вот на небо 
выплывает светлая луна Пятнадцатой ночи, вокруг царит тишина. Государю с 
необыкновенной ясностью вспоминается прошлое, и увлажняются рукава его платья. 
Беспричинная тоска овладевает душой...

- Немало лун и лет прошло с тех пор, как во Дворце в последний раз звучала 
музыка. Увы, старые мелодии давно уже не радовали моего слуха,- сетует Государь.


- Я был брошен судьбой 
В бурные волны морские 
И провел среди них
Те три года, в какие бог-пьявка
На ноги подняться не мог10... (143) -

говорит Гэндзи, а Государь, растроганный и смущенный, отвечает:

- Совершив оборот
Вкруг столба11, ныне встретились снова. 
И не стоит теперь 
Вспоминать с горечью в сердце 
Весну, когда расставались.

Нельзя было не залюбоваться его нежной красотой.

Прежде всего Гэндзи занялся подготовкой Восьмичастных чтений в память об 
ушедшем Государе. Навестил он и принца Весенних покоев, которого нашел 
повзрослевшим и похорошевшим. Принц так искренне обрадовался встрече, что 
Гэндзи едва не заплакал от умиления.

Принц Весенних покоев многих превосходил умом и дарованиями, поэтому вряд ли 
что-то могло помешать ему стать в будущем властителем мира.

После того как улеглось волнение, владевшее душой Гэндзи в первые дни после 
возвращения в столицу, он навестил Вступившую на Путь Государыню, и нетрудно 
предположить, что в их встрече было немало трогательного.

Да, вот еще что: в Акаси с "возвращающейся туда волною" Гэндзи отправил письмо. 
Написанное тайком от посторонних глаз, оно было очень нежным:

"Волны плещут... Каждую ночь... (144)

Ночами без сна
Ты лежишь, печально вздыхая.
Над бухтой Акаси
Встает ли туман по утрам?
К тебе устремляются думы" (145, 146)

А дочь Дадзай-но дайни, госпожа Госэти, тайно питавшая к Гэндзи нежные чувства, 
была даже несколько огорчена, узнав о его возвращении в столицу, и, как видно 
предупредив гонца, чтобы сохранил ее имя в тайне, отправила ему такое письмо:

"Помнишь - ладью
Едва не прибило волною
К берегу Сума?
Жаль, что не видишь моих рукавов -
Они до сих пор влажны..."

Узнав ее почерк, который за это время стал еще совершеннее, Гэндзи написал:

"Скорее уж я
Попенять тебе должен за прошлое:
С того самого дня,
Как волна, набежав, отхлынула,
Не просохнут никак рукава..."

Когда-то он находил эту женщину чрезвычайно привлекательной, и письмо пробудило 
в нем приятные воспоминания, но теперь Гэндзи вел себя более сдержанно, чем 
прежде. Даже с обитательницами Сада, где опадают цветы, он сообщался лишь 
письменно, и потому теперь у них было еще больше причин для досады, хотя, 
казалось бы...

***


Примечания
----------

1 Молебен о благоденствии (Нииноэ) - торжественное чтение во Дворце сутры 
Ниннокё, имеющее целью защитить страну от несчастий. Обычай этот восходит к 
середине VII в., а с начала VIII в. такие молебны стали служить обязательно 
один раз в