повсюду любуются луной, не отрывает глаз от 
лунного лика.

- "Сердце мое со старым другом - за две тысячи ли..." 14 - произносит он, и 
снова у всех текут по щекам слезы.

Вспоминает Гэндзи тот миг, когда Вступившая на Путь Государыня сказала: 
"Многослойный туман...", и сердце его сжимается грустно. В памяти всплывают 
проведенные подле нее часы, и слезы текут нескончаемым потоком.

- Уже совсем ночь,- напоминают ему, но он все медлит.

Смотрю на луну,
И на миг тоска отступает,
Хотя далека
Столица и я не знаю,
Увижу ли снова ее.

С умилением вспоминает Гэндзи ту ночь, когда так доверительно беседовали они с 
Государем и тот поразил его своим поистине необыкновенным сходством с ушедшим...


- "Государь мне пожаловал платье тогда, оно и теперь со мной" 15,- произносит 
он, удаляясь в свои покои. Гэндзи и в самом деле весьма дорожил этим платьем и 
никогда не расставался с ним.

В сердце таю
Не только горечь обиды.
Два рукава
Мое платье имеет, и оба
Промокли до нитки от слез...

Как раз в это время в столицу возвращался Дадзай-но дайни. Семейство у него 
было большое, да и дочерей немало, а поскольку дорога из Цукуси в столицу 
изобиловала трудностями, обитательницы Северных покоев поехали морем.

Неспешно плыли они вдоль берега, любуясь окрестными видами, и побережье Сума 
невольно привлекло их внимание своеобразной красотой. Узнав же, что место это 
служит пристанищем господину Дайсё, ветреные девицы так взволновались и 
засмущались, как будто он мог их увидеть. А госпожа Госэти была просто в 
отчаянии, но, увы, ладью их тянули все дальше, дальше, лишь иногда ветер 
доносил до нее далекий голос кото...

Печальное побережье, связанный с ним образ Дайсё, тоскливое пение струн - все 
это, вместе взятое, произвело столь глубокое впечатление на женщин, во всяком 
случае на тех, которые обладали чувствительным сердцем, что они не могли 
удержаться от слез.

Дадзай-но дайни отправил Гэндзи письмо следующего содержания:

"Я предполагал по возвращении в столицу из мест столь отдаленных прежде всего 
посетить Вас, дабы побеседовать обо всем. Как же горько и досадно проезжать 
мимо этого дикого побережья, куда столь нежданно забросила Вас судьба. Многие 
друзья мои и близкие приехали встретить меня, и, не желая стеснять Вас, я 
отказался от удовольствия засвидетельствовать Вам свое почтение. Надеюсь, мне 
удастся осуществить свое желание как-нибудь в другой раз".

Письмо принес его сын, правитель Тикудзэн. Когда-то Гэндзи содействовал его 
назначению служащим Императорского архива, да и потом не раз оказывал ему 
покровительство, поэтому юноша был крайне огорчен переменами, происшедшими в 
жизни Гэндзи, и весьма сочувствовал ему, но, опасаясь недобрых взглядов и 
пересудов, не решился задерживаться в его доме.