ереодевание, выглядывает из-за перегородки, и изумлению 
его нет границ. В самом деле, трудно найти более неподходящую пару!

- Дамы обижаются, что сердце его закрыто для любви, а он, оказывается... - 
смеется Государь.

Гэн-найси-но сукэ была смущена чрезвычайно, но, судя по всему, она принадлежала 
к тем женщинам, которые не прочь и "мокрое платье надеть"18, было бы ради кого; 
во всяком случае, она даже не пыталась оправдаться. Не меньше были удивлены и 
остальные дамы:

- Кто бы мог подумать! - шептались они.

Случилось так, что их перешептывания достигли слуха То-но тюдзё, и он подумал: 
"Я полагал, что не осталось для меня ничего неизведанного в этой области, но 
подобного опыта я еще не имею. Впрочем, до сих пор мне и в голову не приходило..
." Загоревшись желанием познать душу этой особы, столь неутомимой в своем 
любострастии, он постарался добиться встречи с ней. А поскольку и с этим юношей 
мало кто мог сравниться, дама рассудила, верно, что послужит он ей утешением в 
отсутствие того, жестокосердого... Но на самом-то деле один лишь Гэндзи был 
желанен ее взору. Право, чего только не случается в мире!

То-но тюдзё держал все в тайне, и Гэндзи не подозревал ни о чем. Стоило 
Гэн-найси-но сукэ заприметить его, как она тут же разражалась упреками, а 
Гэндзи, как ни тяготила его эта связь, из жалости к преклонным летам этой особы 
всегда готов был ее утешить.

Так тянулось довольно долго, и вот однажды вечером, когда после короткого ливня 
сумерки были напоены прохладой, Гэндзи проходил мимо Уммэйдэн, дворца Теплого 
света19, как раз в тот миг, когда Гэн-найси-но сукэ играла на бива20. Не имея 
себе равных в мастерстве, она обычно участвовала в музыкальных развлечениях 
Государя наравне с мужчинами, а сейчас ее одолевали горькие раздумья, отчего 
струны бива звучали особенно трогательно.

- "Выращивает тыквы..."21 - пела она. Голос у нее был прекрасный, но вот слова..
.

"Наверное, так же хорошо пела та особа с острова Попугаев"22, - думал Гэндзи, 
внимая.

Но вот Гэн-найси-но сукэ перестала играть, как видно оказавшись не в силах 
справиться с душевным волнением. Тихонько напевая: "В беседке стою...", Гэндзи 
приблизился к занавесям, и дама подхватила: "Ты толкни и войди..."23 Право, 
мало кто решился бы так ответить.

- До нитки никто
Не промок под дождем, поджидая
В беседке у дома.
Отчего ж дождевая капель
Мне на платье упала? -

вздыхая, сказала Гэн-найси-но сукэ, и Гэндзи, хоть и не к нему одному обращены 
были эти упреки, подосадовал: "Не слишком ли?.."

- Ты другому жена,
Мне встречаться с тобою непросто. 
И совсем не хочу 
Привыкать к твоей я беседке, 
Под твоею крышей стоять, -

ответил он и готов был пройти мимо, но, подумав, что это наверняка обидит 
женщину, подчинился ее желанию, и между ними завязался оживленный, шутливый 
разговор, не лишенный некоторого интереса и для самого Гэндзи. 

То-но тюдзё всегда обижался, когда Гэндзи, напустив на себя степенно-важный вид,
 поучал его, обвиняя в легкомыслии. Подозревая, что за наружной невозмутимостью 
Гэндзи скрывается немало тайн, он только и помышлял о том, как бы уличить его 
самого, и как же обрадовался он теперь, поймав наконец друга с поличным! 
Предвкушая, как, напугав Гэндзи и сполна насладившись его замешательством, он 
скажет: "Пусть это послужит тебе уроком!", То-но тюдзё не спешил обнаруживать 
себя.

Дул холодный ветер, постепенно сгущалась ночная мгла. В конце концов, 
предположив, что в доме