|
ености, и теперь, застыдившись, она не смела
оправдываться.
"Может быть, подойдя к ее покоям, я что-нибудь и услышу", - подумал Гэндзи и
тихонько прошел к дому. Решившись спрятаться за той частью ветхой ограды,
которая еще сохранилась, он вдруг заметил, что там уже кто-то стоит.
"Кто же это? Какой-нибудь повеса, плененный дочерью принца?" - недоумевал
Гэндзи и, отойдя, спрятался в тени.
А был это То-но тюдзё. Вечером он вышел из Дворца вместе с Гэндзи, но заметил,
что тот, распрощавшись с ним, не поехал ни к министру, ни на Вторую линию.
"Куда это он?" - Подстрекаемый любопытством, То-но тюдзё последовал за другом,
хотя ему и самому было куда ехать. Он был верхом, на самой простой лошади, в
скромном охотничьем платье - так мог ли Гэндзи его узнать? То-но тюдзё же,
увидев, что Гэндзи вошел в дом не со стороны главных покоев, остановился в
недоумении. Тут вдруг заиграли на кото, и он так и остался стоять,
прислушиваясь и с нетерпением ожидая появления Гэндзи.
Между тем Гэндзи, не догадываясь, что перед ним То-но тюдзё, и не желая быть
узнанным, тихонько отошел и попытался было скрыться, как вдруг увидел, что
таинственный незнакомец приближается к нему.
- Раздосадованный вашим явным желанием ускользнуть, я решил не отставать...
Вместе с тобой
Покидали Дворцовую гору4,
Но не знаю, когда
От меня ты скрылась украдкой,
Луна шестнадцатой ночи!
Услыхав подобные упреки, Гэндзи рассердился было, но в следующий же миг
догадался, кто перед ним, и гнев его сменился изумлением.
- Вот уж не думал! - воскликнул он, затем произнес:
- Любуются все
Светом лунным, всем равно он светит,
Но когда за горой
Исчезает луна, право, стоит ли
И туда спешить вслед за ней?
- Но что вы со мной сделаете, если я буду вот так следовать за вами по пятам? -
спросил То-но тюдзё и тут же перешел в наступление: - Нет нужды уверять вас в
том, что благоприятный исход подобных прогулок нередко целиком и полностью
зависит от спутника. Так что впредь не стоит вам пренебрегать моим обществом.
Когда бродишь по столице в столь невзрачном облачении, следует быть готовым ко
всяким неожиданностям.
Разумеется, Гэндзи было обидно, что слишком редко удавалось ему ускользнуть от
зоркого взгляда То-но тюдзё, однако о "маленькой гвоздичке" тот так и не узнал.
Вспоминая об этом, Гэндзи испытывал тайное удовлетворение, будто в том была его
собственная заслуга.
Преисполненные теплых чувств друг к другу, юноши поняли, что не в силах
расстаться даже ради ожидающих их возлюбленных, поэтому в конце концов уселись
в одну карету и, согласно играя на флейтах, вместе поехали в дом Левого
министра по дороге, освещенной мягким светом прекрасной, проглядывающей сквозь
облака луны.
Не имея с собой передовых, они украдкой пробрались в дом и, послав за носи,
переоделись в безлюдной галерее, после чего, как ни в чем не бывало, словно
только что вернувшись из Дворца, вошли в покои, тихонько наигрывая на флейтах.
Левый министр, по обыкновению своему не желая упускать такого случая, вышел к
ним с корейской флейтой5. Он был весьма искусен, и флейта в его руках звучала
прекрасно. Послали за кото, и скоро к музицирующим присоединились обитательницы
внутренних покоев, из которых многие обладали поистине незаурядными дарованиями.
Госпожа Накацукаса превосходно играла на бива, но, поскольку ни для кого не
являлось тайной, что, избегая ухаживаний То-но тюдзё, она не могла противиться
нежной прелести столь редко посещающего их дом Гэндзи, госпожа Оомия не
благоволила к ней, и даже теперь бедняжка, погруженная в глубокую задумчивость,
с удрученным видом сидела в сторонке. Впрочем, вряд ли ей стало бы легче,
решись она перейти на службу в другое семейство и никогда больше не видеть
Гэндзи. Наоборот, одна лишь мысль об этом вовлекала ее в уныние и повергала в
смятение все ее чувства.
Юношам невольно вспомнились недавно слышанные звуки кото, и прекрасным в своей
необычности показалось им то трогательно-печальное жилище, причем То-но тюдзё
подумал: "Ведь может случиться и так: прелестная, обаятельная женщина коротает
|
|