домов, тайно им посещаемых, но, видно, не хотелось ему 
огорчать министра, который непременно подумал бы: "После столь долгого 
отсутствия приехать, как нарочно, в самый неблагоприятный день! Не для того ли, 
чтобы немедленно отправиться к другой?"

Тут же снеслись с правителем Кии, и тот поспешил изъявить согласие, не преминув 
при этом тихонько поделиться своими опасениями с окружающими:

- Надо же такому случиться! Как раз сейчас домашние правителя Иё25 постятся по 
какому-то поводу, и дамы на это время перебрались ко мне. Из-за них в доме 
тесно, боюсь, что господин будет недоволен...

Узнав об этом, Гэндзи сказал:

- Напротив, я буду рад оказаться в подобном соседстве. Меня всегда пугали ночи, 
проведенные вдали от женщин, одинокое ложе странника не по мне. И если найдется 
для меня местечко где-нибудь за занавесями...

"Похоже, что лучше этого дома нам и в самом деле не найти", - так решив, 
приближенные Гэндзи тотчас выслали гонца.

Полагая, что обстоятельства не требуют особенной торжественности, Гэндзи выехал 
сразу же вслед за ним, взяв с собой лишь нескольких, самых преданных 
телохранителей и никому, в том числе и министру, не сказав ни слова. Скоро они 
прибыли на место.

- Ах, простите, не успели подготовиться... - сетовал правитель Кии, но никто 
его и не слушал.

Гэндзи разместился в поспешно приведенных в порядок восточных покоях главного 
дома.

Журчащие по камням ручьи были и в самом деле прекрасны. Тщательно ухоженный сад 
окружала сплетенная на деревенский манер тростниковая изгородь. Что могло быть 
пленительнее этого вечернего часа? Легкий ветерок навевал прохладу, где-то в 
траве звенели невидимые взору насекомые, в воздухе мерцали бесчисленные 
светлячки. Любуясь чистыми струями, вытекавшими из-под галереи, спутники Гэндзи 
угощались вином. Хозяин суетился вокруг, словно на берегу Коюруги угощение 
искал26, и Гэндзи, наблюдая за ним, вспомнил вчерашний разговор: "Вот вам и 
человек, принадлежащий к среднему состоянию".

Мысль о том, что где-то в доме скрывается женщина, о которой в свое время столь 
одобрительно отзывались при дворе, возбуждала в нем желание увидеть ее. Он 
напряг слух - и вот почудилось ему, что в западных покоях кто-то есть: оттуда 
доносились шелест платьев, молодые, нежные голоса... Долетел до его слуха и 
чей-то приглушенный смешок. Видимо, служанки подняли решетки27, но хозяин стал 
браниться: "Как неосторожно!" Поэтому их поспешно опустили и зажгли огонь в 
светильниках - с северной стороны сквозь перегородку просачивался тусклый свет. 
Гэндзи тихонько приблизился к перегородке в надежде хоть что-нибудь увидеть, но 
ни одной щели обнаружить ему не удалось. Некоторое время он стоял, 
прислушиваясь. Судя по всему, женщины находились по соседству, в главных покоях.
 Было слышно, как они переговариваются шепотом, разговор шел о нем.

- Он кажется гораздо старше своих лет. Его слишком рано соединили узами брака с 
одной высокорожденной особой, но, говорят, она ему не по душе. Впрочем, он и 
теперь даром времени не теряет, многие удостаиваются его тайных посещений.

Услышав это, Гэндзи, которого помыслами безраздельно владела та, единственная, 
ощутил, как сердце его сжалось от томительного предчувствия: "А что, если 
когда-нибудь станут судачить и о ней?"

Ничего особенно занятного в разговоре дам не было, и он перестал прислушиваться,
 успев лишь уловить, как кто-то из них произнес в несколько искаженном виде 
стихотворение, посланное им вместе с цветком "утренний лик"28 дочери принца 
Сикибукё.

"Похоже, дамы у нее весьма бойкие, - подумал Гэндзи, - и к стихам имеют 
пристрастие. Боюсь, что меня ждет разочарование". Тут вошел хозяин, повесил 
новые фонари и, поправив фитили светильников, чтобы горели ярче, поднес гостю 
угощение.

- А как же "занавеси и шторы"?29 Достоин ли похвалы хозяин, об этом не 
позаботившийся? - пеняет ему Гэндзи.

- Да ведь "чем угостить?"29 - и того не могу придумать, - смущается правитель 
Кии.

Гэндзи устраивается поближе к галерее - так, подремать немного, - а скоро и 
спутники его затихают. Тут же неподалеку располагаются на ночь сыновья хозяина, 
один миловиднее другого. Лица некоторых кажутся Гэндзи знакомыми, он не раз 
видел их во Дворце. Вместе с ними и сыновья Иё-но сукэ. Среди всех этих 
мальчиков выделяется благородством черт один - лет двенадцати-тринадцати.

- Где чьи дети? - любопытствует Гэндзи, и правитель К