а с корабля и  стала спрашивать селение Вати, куда  приглашала  меня моя
попутчица, когда я  возвращалась из Ицукусимы. Оказалось, отсюда  Вати очень
близко, совсем рядом. Я обрадовалась и, долго  не раздумывая, остановилась в
доме у этой женщины.  Однако впервые увидела, что каждый день к хозяину дома
приводили мужчин и женщин, и он так жестоко их избивал, что, право, глаза бы
не глядели! "Что бы  это значило?" - недоумевала я,  но это было еще не все.
Он спускал сокола, называя эту забаву "соколиной охотой", - и таким способом
убивал  разных  птиц,  а  также  охотился  сам,  приносил много  дичи. Иными
словами,  этот самурай глубоко погряз в грехе. В это время  пришло известие,
что скоро в Вати прибудет из Камакуры по пути на богомолье  в Кумано близкий
родич хозяев,  принявший постриг самурай Ёдзо Хиросава.  Весь дом  пришел  в
волнение, во  всех близлежащих поселках стали готовиться к прибытию знатного
гостя. Обтянули заново шелком раздвижные перегородки и очень огорчались, что
некому их разрисовать.

     - Если  были бы под рукой кисти и краски,  я  могла бы  это сделать,  -
сказала я без всякого умысла,  но не успела вымолвить эти слова, как хозяева
заявили: "Рисовальные  принадлежности имеются в селении Томо!" - и приказали
человеку  бегом  бежать туда  за  кистями  и  красками.  "Вот  незадача!"  -
раскаивалась я, но было уже поздно. Краски принесли, я нарисовала картину, и
все домашние  пришли  в восхищение.  Смешно было  слышать, как они твердили:
"Оставайтесь здесь жить!" Тем временем прибыл гость - знатный монах, или кто
он там  был...  Его  приняли  с почетом,  всячески  ублажали,  а он,  увидев
разрисованные перегородки, сказал:

     - Вот  уж не  думал, что  в такой глуши найдется  человек,  так  хорошо
владеющий кистью... Кто это рисовал?

     - Это странница, живущая в нашем доме! - гласил ответ.

     -  Она, несомненно, умеет также слагать стихи. Среди богомольцев  часто
встречаются  такие люди. Уверен, что не ошибся! Хотелось бы ее повидать... -
пожелал гость.

     "Ох,  как  нехорошо  получилось!"  -  подумала  я,  но,  зная,  что  он
собирается на  богомолье в Кумано,  сказала, что встречусь с ним на обратном
пути, когда он будет возвращаться, и сразу ушла.

     Меж тем  неподалеку от Вати, в селении Эда, жил  старший  брат хозяина.
Оттуда пришли несколько женщин, чтобы помочь принять гостя, и стали говорить
мне: "Приезжайте  и  к нам в Эду! Там  красиво, как на картине!" Жить в доме
жестокого  самурая  было  тягостно;  вернуться в  столицу, когда  все кругом
завалило снегом,  тоже было невозможно, и  я решила поехать  в Эду, остаться
там до конца года. Не придав особого значения своему переезду, я отправилась
в Эду, но оказалось,  что мой поступок привел в ярость самурая из Вати, и он
стал кричать что есть мочи:

     - Эта женщина - служанка, служившая у меня  долгие годы! Она удрала, ее
поймали в  Ицукусиме  и  насилу  вернули домой! А теперь  ее  опять  у  меня
сманили! Убью!..

     "Вот так новость!.." - подумала я, но брат самурая успокоил меня:

     - Не обращайте внимания на речи неразумного человека!

     У  него  в  доме  было  много  молодых  девушек,  обладавших,  как  мне
показалось,  душой  чувствительной; не  скажу, что  я  так уж  сильно к  ним
привязалась,  но все же  здесь мне было не в пример спокойней, чем в прежнем
жилище. Однако, услышав об угрозах  самурая  из Вати, я все-таки испугалась:
"Да  что  же это  такое?"  К счастью, в это время, завершив  паломничество в
Кумано,  по пути  домой снова прибыл тот знатный монах  Хиросава. Самурай из
Вати   стал   жаловаться  ему  на  старшего  брата,  дескать,  тот  поступил
неблаговидно, сманил у него служанку... Дело в том, что сей Хиросава, родной
дядя обоих братьев, был наместником всего этого края.

     - В толк не возьму! Это что  же, тяжба из-за служанки? - воскликнул он.
-  Разве  ты знаешь,  кто  она? Испокон  веков повелось,  что люди  ходят на
богомолье... И кто  она в столице -  никому  неизвестно. Стыдно затевать  по
такому поводу непристойную ссору!

     А вскоре нам сказали, что наместник посетит Эду, и здесь тоже поднялась
суета.

     Здешний хозяин объяснил наместнику, отчего разгневался младший брат.

     - Из-за  богомолки, совсем непричастной к нашему  дому, между  братьями
вспыхнула ссора... - сказал он.

     - Какой позор! - ответил наместник. -  Немедленно отправь эту женщину в
край Биттю, и притом - с провожатым.

     Я была рада услышать об этом его приказе и, встретившись с наместником,
рассказала, как и почему очутилась в Вати.

     - Да, иной раз талант вместо награды сулит беду... -  сказал наместник.
- Вы так прекрасно рисуете, что самураю из Вати не хотелось вас отпускать...

     Потом  мы   слагали  стихи-цепочки  и   пятистишья   танка  на  заранее
определенную  тему. Присмотревшись хорошенько к  наместнику, я  узнала в нем