тный путь по
Внутреннему Японскому морю. На том же корабле ехала некая женщина почтенного
вида.

     -  Я живу в Вати, что в  краю  Бинго, - сказала она. -  По обету ездила
молиться в Ицукусиму... Приезжайте погостить в нашем доме!  - пригласила она
меня.

     -  Я еду  в  край  Тоса, хочу побывать на мысе  Отчаяния, Асидзури... -
ответила я. - Но на обратном пути навещу вас!

     На этом мысе есть храм, посвященный бодхисаттве Каннон. Нет в том храме
перегородок,  нет  и священника-настоятеля.  Собираются  только паломники да
случайные прохожие, все вместе - и знатные, и простолюдины.

     - Отчего так? - спросила я, и мне рассказали: - В давние времена служил
здесь некий монах. И был у  него служка, монах меньшего чина. У этого служки
было доброе сердце. Однажды неизвестно откуда забрел сюда какой-то монашек и
стал  кормиться  в  храме  утром и вечером  -  служка  каждый  день делил  с
пришельцем свою  трапезу. Настоятель  стал  ему  выговаривать:  "Добро бы ты
поделился с ним раз-другой... А день за днем отдавать половину своей еды  не
годится!" На следующее утро опять явился монашек.  Служка  и  говорит: "Будь
моя воля, я  охотно  делил бы  с вами  мою еду,  но  настоятель бранит меня,
поэтому больше  не приходите.  Сегодня я в  последний раз вас  угощаю!"  - и
опять накормил его, отделив половину от  своей доли. Тогда  пришелец сказал:
"Вашу доброту я  никогда не забуду! Пойдемте со мной в мое жилище!" И служка
пошел за  ним.  Это показалось настоятелю  странным, он тихонько  отправился
следом и увидел, что монашек и служка пришли  на мыс,  уселись  в  маленький
челн и,  отталкиваясь шестом,  поплыли на  юг.  "Куда же  ты едешь,  покинув
меня?!" - в слезах закричал настоятель, и служка откликнулся: "Еду  в горный
край Поталаку!"7 Глядит настоятель и видит, что оба монашка вдруг
превратились в двух бодхисаттв  - Каннон и Сэйси8, один  стоит на
носу, другой  на  корме. Тут раскаялся  настоятель в  своем поступке, горечь
проникла  в сердце, и, обливаясь слезами, стал он в отчаянии колотить  оземь
ногами.  Из-за того,  что делал  он  различие между людьми,  не признавал их
равными, случилось  с  ним такое несчастье! С тех самых пор в этом  храме не
разделяют людей на низкорожденных и благородных...

     "Вот каковы превращения богов и будд! Тридцать три раза меняют они свой
облик, дабы преподать урок смертным",- с благоговением подумала  я,  услышав
этот рассказ.

     А в храме Сато, что  в краю Аки,  почитают бога Сусаноо; мне вспомнился
храм Гион  в столице, посвященный  этому  богу, и стало  тепло на сердце.  Я
провела здесь  ночь и пожертвовала  храму священную бумажную  ленту  "гохэй"
9.

     * * *

     В  Мацуяме,  в  краю  Сануки,  у кручи Белый  Пик, Сироминэ,  похоронен
государь Сутоку10. Мне давно уже хотелось побывать там, а тут как
раз  нашелся  в тех  краях человек, доводившийся  мне  родней,  я решила его
навестить и, когда судно причалило к берегу, сошла с корабля.

     В  храме Цветок Закона, Хоккэдо,  где покоится  в могиле  прах государя
Сутоку,  монахи  переписывали  Лотосовую  сутру.  Увидев  их благой труд,  я
подумала, что, даже если  душе покойного  императора суждено было  попасть в
сферу Зла,  теперь он непременно будет спасен, и на сердце у меня полегчало.
Мне  вспомнились  дела  давно  минувших  времен,  стихи  Сайге11,
сложенные при посещении этой  могилы, и, сама взволнованная до глубины души,
я сложила:

     "Если в мире ином
     ты память хранишь о минувшем12,
     о печалях земных,
     не оставь меня состраданием
     даже там, под могильными мхами!.."

     * * *

     Меж  тем уже наступил конец одиннадцатой луны, и  тут как раз  случился
корабль, отплывавший  в  столицу; обрадованная, я решила  вернуться домой  с
этим  судном,  но  по  дороге  разбушевались  волны  и ветер,  повалил снег,
преграждая путь кораблю. "Зачем понапрасну обмирать от страха?" - подумала я
и, узнав, что край Бинго недалеко, решила побывать там. В ближайшей гавани я
сош