— Да, они, кажется, в прескверном состоянии, — заметил Мак-Кенти. — Я, 
откровенно говоря, не заглядывал туда уже много лет. Эти туннели были проложены 
для уличного транспорта, чтобы разгрузить мосты. Да ничего из этого не вышло. 
Спуск и подъем там слишком круты, а плату за проезд назначили слишком высокую, 
ну, все и предпочитали дожидаться своей очереди у мостов. Лошади выходили 
оттуда взмыленные. В этом я сам убедился. Мне не раз приходилось проезжать там 
с тяжелой кладью. Городу, конечно, незачем было покупать эти туннели. Здесь 
что-то нечисто, я только не знаю толком, чьих это рук дело. Мэром тогда был 
Кармоди, а Олдрич руководил общественными работами.

Мак-Кенти умолк, и Каупервуд не возобновлял разговора о туннелях до конца обеда.
 Но затем, пройдя с гостем в библиотеку, он дружески взял его за локоть — 
интимно-фамильярный жест, который пришелся по вкусу этому дельцу и политику.

— Мне кажется, Мак-Кенти, — сказал Каупервуд, — что вы остались довольны нашей 
операцией с газовыми компаниями в прошлом году? Верно?

— Верно. Очень доволен, — подтвердил Мак-Кенти с жаром. — Я вам это тогда же 
сказал. — Ирландец чувствовал симпатию к Каупервуду и был благодарен ему за то, 
что тот в короткий срок увеличил его состояние на несколько сотен тысяч 
долларов.

— Вот что, друг мой, — внезапно сказал Каупервуд, казалось бы, без всякой связи 
с предыдущим. — Вам никогда не приходило в голову, что в городском 
железнодорожном транспорте у нас назревают крупные перемены? Это уже по всему 
видно. На Южной стороне через год-два будет введена механическая тяга. Вы, 
наверно, слышали об этом?

— Да, что-то такое промелькнуло в газетах, — отвечал Мак-Кенти, удивленный и 
заинтересованный. Он закурил сигару и приготовился слушать. Каупервуд, 
который-никогда не курил, придвинул свое кресло поближе.

— Я вам объясню, что это значит, — сказал он. — Все наши городские железные 
дороги, не говоря уже о тех новых линиях, которые будут проложены впоследствии, 
перейдут в конце концов на новую тягу. Я имею в виду канатную. Старым компаниям,
 которые ведут дело через пень-колоду, продолжая пользоваться устарелым 
оборудованием, придется перестраиваться на новый лад. Они вынуждены будут 
сменить свое оборудование на новое, отвечающее современным требованиям, а для 
этого понадобятся миллионы и миллионы. Если вы интересовались этим вопросом, то 
знаете, вероятно, в каком состоянии находятся конки Северной и Западной сторон.

— Знаю, в отвратительном состоянии, — проронил Мак-Кенти.

— Вот именно, — выразительно подчеркнул Каупервуд. — И должен вам сказать, что 
при таких устарелых методах им придется туго, когда они начнут перестраиваться, 
очень туго, поверьте мне, я недаром интересовался этим вопросом. Два-три 
миллиона долларов — деньги немалые, а раздобыть такую сумму им будет нелегко… 
значительно труднее, пожалуй, чем кое-кому из нас, если предположить, конечно, 
что нам придет охота заняться этим делом.

— Да, разумеется, если предположить… — разговор явно заинтересовал Мак-Кенти. — 
Но каким образом думаете вы включиться в это дело? Владельцы городских железных 
дорог, насколько мне известно, не собираются расставаться со своими акциями.

— Не важно, — сказал Каупервуд. — Мы можем это сделать, если захотим, я потом 
объясню вам — как. А пока я попрошу вас об одной услуге. Как вы думаете, можно 
было бы каким-нибудь образом передать в мое распоряжение один из этих туннелей, 
о которых мы с вами сегодня толковали? А еще лучше оба. Как вы полагаете, можно 
это устроить?

— Да, вероятно, можно, — отвечал Мак-Кенти недоумевая. — Но при чем здесь 
туннели? Они же ни на что не годны. Как-то недавно шла даже речь о том, чтобы 
их взорвать. Полиция утверждает, что они сделались пристанищем бродяг.

— Тем не менее смотрите, чтобы кто-нибудь не завладел этими туннелями. Не 
вздумайте сдавать их в аренду, — настойчиво и решительно произнес Каупервуд. — 
Я сейчас изложу вам свой план. Нужно прибрать к рукам, и как можно быстрее, все 
городские железные дороги на Северной и Западной сторонах, — путем ли продления 
старых концессий, или получения новых — безразлично. Тогда вы увидите при чем 
здесь туннели.

Каупервуд умолк и вопросительно поглядел на Мак-Кенти — разгадал ли тот, куда 
он гнет, но на сей раз проницательность Мак-Кенти изменила ему.

— Да-а… у вас очень скромные аппетиты, ничего не скажешь, — воскликнул он 
весело. — Однако я все жене понимаю, при чем здесь туннели. Это не значит, 
конечно, что я не постараюсь заполучить их для вас, если они вам так необходимы.