предприятий Восточных штатов местные дельцы оперировали только на нью-йоркской 
бирже, используя для этой цели арендованные телеграфные линии.

Присматриваясь к этим людям, — все они были чрезвычайно учтивы и любезны, и 
каждый, тая про себя свои обширные замыслы и планы, ограничивался лишь общими, 
ни к чему не обязывающими замечаниями, — Каупервуд думал о том, как он будет 
принят в этой компании. На его пути стояло немало препятствий. Никто из этих 
господ, которые были с ним так предупредительны, не знал, что он недавно вышел 
из тюрьмы. В какой мере могло это обстоятельство повлиять на их отношение к 
нему? Никто из них не знал также, что он оставил жену и двоих детей и добивался 
развода, чтобы сочетаться браком с некоей молодой особой, уже присвоившей себе 
фактически роль его супруги.

— Так вы серьезно намерены побывать на Северо-Западе? — с нескрываемым 
интересом спросил под конец завтрака мистер Рэмбо.

— Да, я думаю съездить туда, как только покончу здесь с делами.

— В таком случае разрешите познакомить вас с людьми, которые могут быть вашими 
попутчиками. Большинство из них — здешние жители, но есть и несколько приезжих 
из Восточных штатов. Мы едем в четверг специальным вагоном, одни до Фарго, 
другие до Дулута. Буду очень рад, если вы присоединитесь к нам. Сам я еду до 
Миннеаполиса.

Каупервуд принял предложение и поблагодарил. Затем последовала обстоятельная 
беседа о пшенице, скоте, строевом лесе, стоимости земельных участков, о 
неограниченных возможностях для открытия новых предприятий — словом, обо всем, 
чем манил к себе дельцов Северо-Запад. Разговор вертелся главным образом вокруг 
городов Фарго, Миннеаполиса и Дулута; обсуждались перспективы их промышленного 
роста, дальнейшего размещения капитала. Мистер Рэмбо, которому принадлежали 
железные дороги, уже изрезавшие вдоль и поперек этот край, твердо верил в его 
будущее. Каупервуд, с полуслова улавливая и запоминая все, что ему было нужно, 
получал весьма ценные сведения. Городские железные дороги, газ, банки и 
спекуляция земельными участками — вот что всегда и везде особенно привлекало к 
себе его внимание.

Наконец он ушел, так как ему предстояло еще несколько деловых встреч, но 
впечатление, произведенное его личностью, не изгладилось с его уходом. Мистер 
Эддисон, например, и мистер Рэмбо были искренне убеждены в том, что такого 
интересного человека им давно не приходилось встречать. А ведь он почти ничего 
не говорил — только слушал.



3. ВЕЧЕР В ЧИКАГО

Посетив Эддисона в банке и отобедав затем запросто у него дома, Каупервуд 
пришел к выводу, что с этим финансистом не следует кривить душой. Эддисон был 
человеком влиятельным, с большими связями. К тому же он положительно нравился 
Каупервуду. И вот, побывав, по совету мистера Рэмбо в Фарго, Каупервуд на пути 
в Филадельфию снова заехал в Чикаго и на другой же день с утра отправился к 
Эддисону, чтобы рассказать ему, смягчив, разумеется, краски, о своих 
филадельфийских злоключениях. От Каупервуда не укрылось впечатление, 
произведенное им на банкира, и он надеялся, что мистер Эддисон посмотрит на его 
прошлое сквозь пальцы. Он рассказал, как филадельфийский суд признал его 
виновным в растрате и как он отбыл срок наказания в Восточной исправительной 
тюрьме. Упомянул также о предстоящем ему разводе и о своем намерении вступить в 
новый брак.

Эддисон, человек не столь сильной воли, хотя по-своему тоже достаточно упорный, 
подивился смелости Каупервуда и его уменью владеть собой. Сам он никогда не 
отважился бы на такую отчаянную авантюру. Эта драматическая повесть взволновала 
его воображение. Он видел перед собой человека, который, по-видимому, еще так 
недавно был унижен и втоптан в грязь, и вот он уже снова на ногах — сильный, 
решительный, уверенный в себе. Банкир знал в Чикаго многих, весьма почтенных и 
уважаемых горожан, чье прошлое не выдержало бы слишком пристального изучения. 
Однако никого это не беспокоило. Некоторые из этих людей принадлежали к 
наиболее избранному обществу, другие не имели в него доступа, но все же 
обладали большим весом и влиянием. Почему же не дать Каупервуду возможности 
начать все сначала? Банкир снова внимательно поглядел на гостя; крепкий торс, 
красивое, холеное лицо с маленькими усиками, холодный взгляд… Мистер Эддисон 
протянул Каупервуду руку.

— Мистер Каупервуд, — сказал он, тщательно подбирая слова, — не буду говорить, 
как я польщен доверием, которое вы мне оказали. Я все понял и рад, что вы 
обратились ко мне. Не стоит больше толковать об этом. Когда я впервые увидел 
вас у себя, я почувствовал, что вы — человек незаурядный. Теперь я в этом 
убедился. Вам не нужно оправдываться передо мной. Я, как-никак, недаром пятый 
десяток живу на свете — жизнь меня кое-чему научила. Вы всегда будете желанным 
гостем в моем доме и почетным клиентом в моем банке. Посмотрим, как сложатся