осуществить свой замысел, хотя планы его и рухнули… А она… появлялось ли у нее 
когда-нибудь желание помочь бедным? Нет, что-то она не припомнит такого случая. 
Вся ее жизнь, за исключением последних нескольких лет, была посвящена погоне за 
удовольствиями, борьбе за положение в обществе. Но теперь она знает: человек 
должен жить не только ради себя самого, — он должен стремиться принести пользу 
многим, ибо нужды многих куда важнее тщеславия и благополучия тех немногих, к 
числу которых принадлежит и она. Но что же она может сделать? Чем помочь?

И вдруг она снова подумала о больнице, которую хотел основать Каупервуд. А 
почему бы ей самой не заняться этим? Ведь он оставил ей солидное состояние, 
прекрасный дом, полный ценных вещей и произведений искусства. Она может 
выручить за него изрядную сумму; вместе с тем, что у нее уже есть, этого будет 
достаточно для начала. А быть может, ей удастся увлечь своей идеей и еще 
кого-нибудь. Доктор Джемс, наверное, согласится помочь.

Прекрасная мысль!



ПРИЛОЖЕНИЕ

Предыдущая глава — это последнее, что написал Теодор Драйзер накануне своей 
смерти — 28 декабря 1945 года. Сохранились, однако, заметки для последующей 
главы и заключения ко всем романам трилогии — к «Финансисту», «Титану» и 
«Стоику». Это заключение, как сообщает жена Драйзера, писатель задумал в форме 
монолога, так чтобы у читателя уже не оставалось ни малейшего сомнения 
относительно того, как Драйзер понимает жизнь, что он думает о силе и слабости, 
о богатстве и бедности, о добре и зле.

Ниже приводятся записи Драйзера, подготовленные к печати его женой.


Возвращаясь в карете с Гринвудского кладбища, Беренис обдумывала, каким образом 
можно основать больницу; она понимала, что это задача нелегкая, тут множество и 
практических и чисто технических трудностей; необходимо найти специалистов, 
обладающих достаточными знаниями и опытом, способных правильно организовать и 
наладить это большое дело; нужно привлечь людей состоятельных и в то же время 
склонных к благотворительности. Что ж, можно продать дом на Парк авеню со всей 
обстановкой, — это даст по меньшей мере четыреста тысяч долларов. Она добавит к 
этому половину своего состояния; но всего этого едва ли хватит хотя бы для 
начала. Доктор Джемс, разумеется, самый подходящий человек на должность 
главного врача и директора, но сумеет ли она заинтересовать его? День за днем 
Беренис гадала и рассчитывала, как лучше приступить к делу, и тут она снова 
встретилась с доктором Джемсом, — он пригласил ее поехать в Ист-Сайд и 
посмотреть самые страшные нью-йоркские трущобы.

Для Беренис, которая в юности ни разу не была в этих кварталах Нью-Йорка, — в 
самом сердце нищеты и запустения, — это первое посещение Ист-Сайда явилось 
горестным откровением. Мать всегда тщательно оберегала ее от соприкосновения с 
жестокой действительностью, — до того рокового вечера, когда в ресторане одного 
из крупнейших нью-йоркских отелей Беренис со стыдом и ужасом узнала, что 
прошлое ее матери, Хэтти Стар из Луисвиля, далеко не безупречно (об этом 
поведал во всеуслышание некий подвыпивший джентльмен); тогда она впервые 
почувствовала, что значит быть отвергнутой обществом!

Но теперь все эти волнения остались позади. Беренис произвела полную переоценку 
ценностей, и взгляды ее совершенно изменились. Ее былые честолюбивые стремления 
казались ей теперь пустой, никчемной шелухой. Поездка в Индию пробудила в ней 
желание глубже окунуться в жизнь — посмотреть, что же представляют собою те 
силы, которые движут жизнью, и постараться изучить их; ведь прежде все это было 
так далеко от нее. Теперь она уже не стремилась занять прочное положение в 
высшем обществе — в ней крепло желание стать как-то полезной людям.

И вот она попала с доктором Джемсом в трущобы; ему нередко приходилось бывать 
здесь, и ничто его не удивляло, но Беренис была потрясена, ей едва не стало 
дурно. Какая грязь, какое зловоние! Кроватей нет — люди спят прямо на полу, на 
грубых мешках, набитых соломой, — днем их кучей сваливают куда-нибудь в угол. В 
двух тесных конурках ютятся шесть взрослых и семеро детей. Окон нет, но в 
стенах зияющие дыры, из них тянет смрадом, здесь наверняка водятся крысы.

Наконец они снова вышли на улицу, всей грудью вдохнули свежий воздух, и Беренис 
сказала доктору Джемсу, что она непременно хочет основать больницу, о которой 
думал Каупервуд. Надо же хоть чем-то помочь несчастным, заброшенным детям, вот 
таким, как те, которых они сейчас видели! Она с радостью отдаст на это половину 
своего состояния.

Доктор Джемс был тронут — только тут он понял, какая большая перемена произошла 
в Беренис за годы, что она провела вдали от Америки. А Беренис, почувствовав, 
что он одобряет ее намерение, спросила, не поможет ли он ей собрать нужные для 
этой цели деньги и не согласится ли руководить больницей и занять пост главного